Почему-то в последней фразе мне отчётливо слышится угроза. Но Сашка реагирует нормально, кивает, слегка подмигивает мне и проходит вперёд. Богатырёв провожает его ещё более мрачным взглядом, затем разворачивается в мою сторону, но сказать ничего не успевает.
– Я к Ксении Владимировне, – голос у меня чуть не срывается на писк, прошмыгиваю мимо мужчины и почти бегом направляюсь к нужному кабинету, чувствуя сверлящий взгляд между лопаток.
– Явилась, значит, – приветствует меня Ксения Владимировна. – Давай, личинка юриста, садись сюда, бери вот эти бумажки и изучай. Через десять минут у меня первая консультация, сидишь тихо, слушаешь в оба уха и запоминаешь. Вопросы?
Судорожно мотаю головой, потому что ну а какие тут могут быть вопросы.
– Вот и ладненько, – басит юрист.
А через несколько минут в её кабинет заходит удивительная парочка. Дедок с бабулькой, причём на двоих им явно не меньше ста пятидесяти.
– Здрасть, КсеньЛадимирна, – довольно здороваются они с юристом, а та расплывается в улыбке, приглашая их присаживаться.
Дедок выдвигает стул, усаживает свою даму сердца, затем, кряхтя, садится сам.
– Владлен Ильич, Олимпиада Сергеевна, – начинает юрист, заставив меня прикусить губу, чтобы не расплыться в улыбке, – изобрела я для вас законные схемы, давайте разбираться. Для начала брачный контракт!
Я давлюсь от неожиданности, закашливаюсь, и вся троица смотрит на меня.
– Не переживайте, это стажёр моя, – машет рукой Ксения Владимировна. – Соглашение о неразглашении она тоже подписала.
– Возьми конфетку, деточка, – старушка протягивает мне мятный леденец.
Юрист делает страшные глаза, и я, поблагодарив, быстро беру предложенное.
– Ну так вот, – продолжает Ксения Владимировна.
Из дальнейшего разговора выясняется, что дед с бабушкой познакомились на даче, когда внуки купили ей участок, чтобы удовлетворить бабкину страсть к выращиванию кабачков в промышленных масштабах. Вот с соседом и закрутилась любовь на почве грядок и совместных походов в аптеку. А теперь они хотят составить завещания так, чтобы каждый, если вдруг что, мог спокойно отойти в мир иной, не переживая за оставшуюся на этом свете половинку.
Юрист подробно объясняет им, что и как нужно сделать. Доходит и до споров.
– Липа, да шо ж такое, еп-пона мама! Я те говорю, обойдётся мой обалдуй! Пущщай сам зарабатывает, а то привыкли на всём готовом, – разоряется дед.
– Ладик, не горячись, – успокаивающе гладит его по локтю бабулька. – А то давление подымется. Я ж не против, как скажешь, так и сделаем. Всё одно долго-то друг без друга не протянем, ну, чего ты?
– Ладно уж, – ворчит старик, похлопав свою спутницу по руке.
В конце концов они, собрав вместе все детали и документы с инструкциями, собираются на выход.
– К нотариусу я с вами вместе схожу, – кивает Ксения Владимировна после консультации, и тут её отрывает телефонный звонок. – Прошу прощения. Алина, проводи, – кидает негромко в мою сторону, указав глазами на уже что-то опять обсуждающих возле двери стариков.
Я иду рядом с парой в сторону лифта.
– Спасибо тебе, деточка, – обращается ко мне Олимпиада Сергеевна, – я ж совсем забыла, собиралась вот тут КсеньЛадимирне передать, ты уж будь добра… – достаёт из глубокой сумки банку с чем-то светлым.
– Липа, ну опять ты со своими закрутками, – несердито бурчит дед.
– Не ворчи, – с улыбкой отмахивается от него женщина, – держи, деточка, это яблоки, они почти без сахара сделаны, кусочки прямо как только собранные, со своего огорода! Чайку попьёте!
