Чем-то неуловимо напоминает Сейтарра. Возможно, подбородок и речь, так бы выглядел интендант еще лет через двадцать, если б вел сытую жизнь. Одет в грязно-коричневую, мокрую от дождя настолько, что кажется почти черной, робу. Бледная, немного дряблая кожа, два крупных родимых пятна около левого уха. Левый глаз бледно-голубого цвета, правый не рассмотреть – он скрыт несколькими линзами, окованными бронзой. Какой-то сложный монокль, явно не предназначенный только для чтения.
Возможно, через него он и видит мою во всех смыслах замечательную физиономию.
– Мастер Ажой, – едва заметно кивнула я. – Нас представили, как бы это сказать правильнее… заочно. Вы знаете, кто я?
– Не уверен. Хотя готов поклясться, что где-то видел ваше лицо.
– Настоящее лицо.
– Бесспорно. Думаю, стоит упомянуть, что мой окуляр предназначен как раз для рассеивания миражей, – указал он тонким пальцем на зеленоватое стекло, по которому тут же скатилось пару капель воды. Я скучающим голосом произнесла:
– Ясно. Тогда я не буду тратить время на бессмысленные угрозы и запугивания. Скажите на милость, зачем вам вдруг понадобился Глаз? Да так, что вы ради его осмотра готовы рисковать собственной шкурой? Смею заверить, отряд я подбирала под себя. Каждый из них десятерых стоит.
– Да спасет нас Ушедший, – пробормотал он, – я и в мыслях не держал подобного. Я всего лишь хотел осмотреть ваш, как вы его назвали?.. Глаз. Повинуясь природному любопытству, так сказать.
– Подождите… вы сказали – Ушедший?
– Бесспорно, – повторил Ажой, подслеповато моргая левым глазом. Он смотрел куда угодно, но не на меня. Немного раздражает, по правде говоря.
– Эй, капитан! – крикнул Граф из повозки. – Долго вам еще?
– Пока не выясню все, что мне нужно!
А нужно мне, судя по внутреннему голосу, знать все. Без обиняков.
– Итак… кто такой Ушедший, и с чем его едят? – прямо спросила я, не тратя времени на тактичные оговорки. Пожилой мужчина ответил:
– Просто фигура речи, так сказать.
– Правую руку вы тоже скрываете ради фигур речи?
– Не всегда. Старые кости начинает ломить, когда идет дождь, вот я и…
Что-то большое и лютое зашевелилось глубоко внутри, расталкивая и распугивая остальные мысли. Не люблю, когда меня пытаются обмануть, а уж когда делают это настолько неумело…
Я рванула его за рукав, Франк, проявляя невиданную доселе прыть, побежал к нам, но жрец со странным именем, Ажой Бо Скаррав, остановил его движением свободной ладони. На худой, даже костлявой руке виднелась огненная саламандра, свернувшаяся в яйце, представляющем собой не что иное, как стилизованную карту Кихча с тремя материками. Татуировка казалась живой, и уж точно я смогла различить идущее от нее дуновение силы.
Что самое интересное – я отлично помнила, что обозначает комбинация двух таких символов. И жрецом его назвала не просто так.
Средний человек, обитающий в империи, раскинувшейся от края до края континента Арн-Гессен, мало что знает о богах. Главный бог Грайрува зовется звонкой монетой, и ему поклоняются все, от мала до велика. Конечно, есть всяческие тайные культы, есть привнесенные верования вроде многочисленных святилищ Корда или других богов, но, в основной массе, люди, хоббиты, саррусы здесь далеки от ритуалов и церквей.
Существует один могущественный злой бог, имя которого – в каждой бочке затычка. Проклинают его именем, пугают его именем, всякую мерзость называют его именем. Нист, Дряхлый Нист, Безумный Нист. Кстати, меня тоже время от времени величают Нистовой тварью, хоть это и неправда. Под его эгидой собираются мерзавцы, именующие себя «темными жрецами», и каким-то образом действительно получают часть его сил. Тоже магия, но другая. Нет обучения, нет стандартизированных форм заклинаний, все зависит только от личной мощи и связи с Темным Богом.
