Я захлопнула дверь и направилась к лестнице, оставив знакомство с цветами на время после завтрака. Третий этаж действительно копировал предыдущий, разве что кроме растений: здесь сад больше напоминал джунгли. Из душа доносился шум воды и какой-то ужасный мотивчик, напеваемый фальцетом. Я сразу направилась к десятой комнате. Абсолютная копия. Ну ладно. Приятных вам комариных ночей с Мариной.
Девятая, восьмая, седьмая… Низкий уровень фантазии компенсировался лишь идеально подобранным интерьером в деревенском стиле. Из дерева было все: столы, стулья, стены, кровати, шкафы. Даже горшки для цветов – как деревянные ящики. Только кондиционеры не вписывались в весь созданный антураж, но зато давали надежду на воздух без примеси пота незнакомых людей.
Четвертый этаж, по логике вещей, был чердаком, но снаружи это не совсем было понятно. Вместо шикарного длинного коридора остался узкий проход к комнатам без всяких изысков, картин и цветов. В крыле со стороны кухни находились еще две комнаты – «11» и «12» – без балконов, практически коморки. С противоположной стороны от лестницы Власочкины сделали себе кабинеты, каждый свой, по отдельности. Между ними, внутри, была дверь, которая не запиралась, а вот коридорные двери всегда были под замком. И это логично. Даже Зое Семеновне не давали ключи, Оля сама там прибиралась. Сказала, что у нее лично есть несколько историй, где простота одного человека слишком осложняла жизнь другого. Не буду спорить. Даже если бы дело касалось отношений между людьми, я бы поддержала. А тут – бизнес. Есть от чего стать мнительной.
– Привет. Осматриваешься? – сзади раздался голос.
Я развернулась как раз, когда Ксю поднялась на последнюю ступень.
– Привет, – я приветливо улыбнулась. – Да, решила узнать, что здесь за год поменялось.
– Ничего. Кроме дыр в москитных сетках этажом ниже, – Ксю говорила очень серьезно, без тени улыбки, как будто этот мир ей наскучил еще до ее рождения.
Мои брови совершенно не ожидали такой новости и начали ползти вверх.
– Мы с Олей вдвоем их ковыряли. Женская солидарность. Если хочешь, я могу его взломать и разослать голые фотки по всем знакомым, – Ксю говорила и не двигалась одновременно.
– Э-э-э… Нет, думаю не стоит, – брови продолжали торчать где-то сверху. – Кто знает, может все к лучшему.
– Ладно. Я предлагала, – Ксю развернулась и медленно потащила сумку в дальнюю комнату, шурша мешковатыми штанами.
– Если он меня еще раз обидит, я точно к тебе обращусь, – я воспользовалась случаем заглянуть в комнату и пошла следом. – Ты уже закрыла сессию?
– Почти, – она скинула вещи в угол комнаты и завязала длинные рыжеватые волосы в тугую дульку. – По нормальным предметам все автоматы, а на две пересдачи отправили. Нужны они мне больно.
– Физра какая-нибудь? – я огляделась и подумала, что для Ксю этот чулан – постоянная собственная комната: здесь хотя бы стоял стол, видимо, под ноутбук, лампа и несколько шкафчиков.
– Не, ее сдала. Русский и география.
– Господи, они же вроде в школе закончились?
– И здесь тоже. Вот зачем мне, айтишнику, знать, в каком регионе России легкое машиностроение? Если надо – все можно найти в интернете. А если интернета нет – значит всемирная катастрофа, и надо искать себе еду и пристанище, а легкое машиностроение уже разбомбили ракетами, – Ксю местами походила своими рассуждениями на Лерку, но если Лерка была эмоциональна и женственна, то Ксю напоминала безжалостного робота, который монотонно и устало объясняет, как и зачем нужно захватывать мир.
