– Дык баня самое то! – удивился дед, – пока бабка была жива, да…
– Молчи уж, романтик неотесанный, – продолжила, грустно вздохнув, Варька, – медведь и то вон больше понимает.
Медведь от неожиданности аж подпрыгнул, – Я-то что в этом понимаю, в меня что заложили, то и есть. Что нам делать-то, Варя? Ведь разберут нас, и сгинем мы здесь в ваших болотах, даже вон санитары помоек Баклушины на наших мощах ни копейки не заработают.
– Да, обвенчать их, и дело с концом, чего тут думать-то, – подвел итог дед Михаил, – пирком, мирком, да за свадебку!
– Тфу на тебя, старый дурак! – в сердцах высказалась Варька, – Хотя… Тащи-ка ты дед настойку, ну ту, с которой все началось.
– Ага, и концентрацию сам знаешь чего, увеличь, – тихо, почти на ухо деду, добавил Кузнец.
Свадьба не свадьба, а гордиев узел неразрешимых противоречий планировали разрешить излюбленным способом – совместными возлияниями, обильной простой едой и обязательными танцами, по совету той же Варьки. Цветы подразумевались, но Гамлет застеснялся их дарить, и, бурча что-то, начал избегать лезущую, куда не надо, со своими советами Варьку.
По началу, Офелия капризничала и заливать в качестве топлива темную от ингредиентов пахнущую жидкость отказывалась. Но, в конце концов, доводы о пришествии Чистильщика с его неумолимым Зовом, общее настроение, балалайка и пляски Медведя перенастроили хрупкую электронную аппаратуру на праздничный лад, и таинственная жидкость попала-таки на активные ячейки топливных элементов.
К этому моменту народ уже веселился вовсю, и причина мероприятия уже начисто выветрилась как из белковых, так и из механических мозгов.
Только бабка Егорша, исчезновения которой никто не заметил, внезапно в сгущающихся сумерках появилась с новостью, что баня для молодоженов готова.
– Горько! – хором заорали братья Баклушины.
С грехом пополам запихали роботов во вмиг ставшую тесной парную для прогрева до требуемых температур. Гамлет сохранял напряженное молчание, а Офелия глупо хихикала, когда их корпуса и манипуляторы как бы случайно соприкасались.
Кое-как взгромоздились на предварительно сваренный из стального профиля и уголка, вместо деревянных полоков, верстак. И раскорячившись в максимально пригодных для свинчивания позах, едва-едва разместившись в габаритах парной, стали ждать повышения температуры тел.
– Может по вам веничком пройтись? – едко не удержался дед Михаил, поддавая из деревянного на раскаленные камни для поддержания необходимой горячей влажности.
– Да оставь ты нас уже в покое!
Через два часа интенсивной топки, решили, что оперируемые дошли до кондиции, и пора начинать.
Оперировали в той же компании – Кузнец и дед Михаил. Опять раскаленные ключи, инструменты, зажимы, захваты, почти плавящийся, обжигающий руки нейропластик, замотанные мокрыми полотенцами лица и шапки-ушанки на головах.
Из распаренных роботов уже никто не хихикал, и Кузнец скальпелем расчищал от пластика монтажные поверхности в предварительно указанных Гамлетом местах, раздвигал, фиксировал зажимами и захватами, ставил растяжки, распорки и фиксаторы. С трудом приблизив поверхности, Кузнец сдвинул и совместил отверстия под болты не без помощи самих ослабевших роботов, накинул и затянул струбцины. После чего споро скрутил в единое целое предварительно припасенными болтами. Оставалось только удивляться гениям внеземного разума, все совместилось, создав идеально ровную, жесткую раму фактически уже готового центра для обработки металлов. Осталось только совместить и зашить пластик так, чтобы два робота могли работать синхронно, не тратя ценное время на беспроводную связь. По сравнению с ремонтом Гамлета, это была простейшая задача, так что обошлись без мозолей.
