– Положите на стол, я потом поем. Лучше скажите, что происходит вокруг и как долго мне еще торчать здесь.
И все же при виде еды в животе Кэтрин заурчало. Природа брала свое, даже сейчас.
– Ну… – Карлайл почесал в затылке, будто вопросы Кэтрин казались ему слишком сложными и требовали усиленной мозговой деятельности. – Вокруг происходит тотальный ад, паника и истерия на каждом шагу, но пока еще все не так критично. А мы сейчас ожидаем появления двух других избранников. Несколько минут назад сообщили, что борт из Токио вот-вот прибудет.
– Из Токио?
– Да. Второй самолет из Милана. Разумеется, все спецборты, летят на максимально возможной скорости.
Кэтрин вначале удивилась, но поразмыслив, пришла к выводу, что со стороны инопланетян это был очень разумный ход. Если уж они решили вести переговоры с несколькими представителями, то пусть они будут разными. Это справедливо, так же, как и сообщение о мире, написанное на всех существующих языках.
– Переводчик нам не потребуется, это хорошая новость. – добавил агент Карлайл. Он чуть не выпрыгивал из штанов от нетерпения. Кэтрин вспоминала, как невозмутимо он выглядел утром, когда встречал ее в школьном коридоре. Мандраж не щадит даже сотрудников секретной службы ВВС.
– А плохая новость? – поинтересовалась Кэтрин.
Агент Карлайл отвел глаза. Кажется, он и правда был немного смущен.
– Мы… мы слишком мало знаем о тех двоих. И у нас совершенно не будет времени, чтобы побеседовать с ними… проинструктировать.
– Так же, как "инструктировали" меня?
– Да.
"Ну в таком случае это не плохая, а самая замечательная новость." – подумала Кэтрин.
– Но вам ведь известно о них хоть что-то? Кто они, чем занимаются?
– Японец разрабатывает программное обеспечение для искусственного интеллекта. Нейросети и все в таком духе. Когда-то занимался робототехникой. Итальянец – музыкант, играет в фолк-коллективе.
Вот оно что… Итого выходит: учительница физики и астрономии, программист ИИ и музыкант. Эти трое, оказавшись где-нибудь в баре вечером в пятницу, едва ли нашли бы парочку общих тем для разговора, даже после хорошего возлияния.
Однако они будут беседовать не друг с другом. И это все меняет.
– Мне пора, мисс Уотсон. – промямлил агент Карлайл. – Возможно, мне придется встретить японского гостя. Если что-то понадобится, вы всегда можете обратиться к агенту Шорту.
Карлайл ушел и Кэтрин вновь осталась в одиночестве. Она прошлась среди стеллажей, взяла еще пару книг, но не продвинулась дальше пары страниц. Наконец попыталась съесть хотя бы часть принесенной агентом пищи и удивилась внезапно пробудившемуся аппетиту.
По ощущениям, прошло еще часа три, прежде чем дело сдвинулось с мертвой точки. С неприятным скрежетом железная дверь распахнулась, порог пересекли четыре человека.
Первой шла Селена Родригез. Увидев ее, Кэтрин залилась краской, но не стыдливой, а яростной. Что бы там ни произошло дальше, этот унизительный досмотр она никогда не забудет и никогда не простит.
За ней следовали двое мужчин, незнакомых Кэтрин, но она сразу поняла, кто они такие – ее коллеги-переговорщики.
Молодой мужчина с длинными курчавыми волосами, легкой щетиной, чуть-чуть искривленным носом и очень темными глазами – без сомнений, и есть тот самый итальянец. Он был одет в просторную светло-розовую рубашку и черные брюки, не носил ни галстука, ни бабочки. Агент Карлайл сказал, что он музыкант. Кэтрин было очень легко представить его с гитарой в руках.
