Значит, заслужил! — мысли вновь перескочили на родственничка, — это как же он допек главу рода, что тот провел отречение? Рожа хоть и благородная, а на деле — проходимец последний. И моя жизнь теперь зависит от этого человека? Вот угораздило! Нет, как только верну свое имущество, наши пути разойдутся. Уж как-нибудь не пропаду.
Однако весь боевой настрой испарился, когда в номер ввалился побитый отступник. Он еле доплелся до кровати и рухнул ничком, не заботясь, что та уже занята. Я едва отскочила, не зная, как реагировать на подобное.
— Эй! Как там тебя? — потеребила за плечо, — что случилось?
— Малец? — вскинул голову и посмотрел мутным взглядом, — не сбежал еще? А я так надеялся! Тогда вот тебе первое задание: на рассвете прибыть к седьмому причальному доку. Корабль «Буран», капитан Буран… ский. Договорился... и все ик… оплачено.
Меня окатило облаком настолько едкого сивушного перегара, что опрометью бросилась к ведерку, служившему для отхожих нужд, и опустошила желудок. Следом накрыла тошнота и боль в плече. За день я притерпелась и старалась не обращать внимания на неудобства, но от резких движений рана начинала нестерпимо ныть. Распахнула ставни, чтобы глотнуть свежего воздуха. Мало мне в жизни проблем, теперь еще алкаш-родственничек прибавился.
В это время в дверь робко постучали. Не услышав ответа, а я замешкалась, не зная, кого это принесло, в номер пожаловал гость. Мальчишка лет семи, надрываясь от тяжести, приволок чугунок с чем-то аппетитно пахнущим. Замер на пороге, уставившись на завалившийся стол и разбитую посуду.
Мда, погорячилась немного.
Я стояла в тени, чуть сбоку от окна, в которое как раз заглянуло попрощаться вечернее солнце. Наверное, лучи ослепили служку, раз меня не заметил. Воровато оглянувшись по сторонам, он пристроил чугунок на стуле и приблизился к мужчине.
— Ба-арин! — шепотом позвал отступника, — вы в порядке? Я принес поесть, как заказывали.
Не дождавшись ответа, мелкий воришка принялся шарить по чужим карманам.
Вопиющая наглость! Мое! Я первая была!
— Кхе-кхем! — нарочито громко прокашлялась, захлопывая дверь и задвигая засов, — попался!
Постреленок взвился, будто ужаленный, заметался по комнате, не сразу разглядев, с кем имеет дело. Едва успела перехватить воришку у окна, а то сиганул бы со второго этажа с перепугу. Мальчишка оказался крепкий, однако вряд ли тратил свободное время на тренировки, как я. Но дырка в моем плече сводила преимущества на нет. Поэтому действовала наверняка. Пришлось даже завязками от штанов пожертвовать и связать наглеца, чтобы не вырвался, когда придет в себя. Заодно вернула добро, которое успело перекочевать в загребущие ручонки.
В тощем кошеле насчитала двадцать медяшек мелочи и четыре серебряных монетки. Негусто! Оставила воришку на полу и решительно отправилась к родственничку. Грабить, так грабить до конца! Времени для тщательного осмотра предостаточно. Я точно знала, пьянчуга не очнется в ближайшие несколько часов. У Соньки, с которой сдружилась в приюте, родители спились и их лишили родительских прав. Иногда они трезвели и приходили навещать дочь, клялись, что исправятся и заживут нормальной жизнью. Но потом срывались, и все начиналось сначала.
Ворочать тяжелого мужика ребенку то еще занятие. Умаялась, пока закончила. Зато потом с чувством выполненного долга уполовинила чугунок с вкуснейшей тушеной картошечкой с кусочками жирного мяса.
