Там, где Босфор замолкает - страница 10

Они сидели на краю холма, глядя, как корабли неспешно плывут по Босфору, будто мысли, у которых нет берегов. Мелисса закуталась в шарф, ветер шевелил её волосы. Гёкхан молчал – но не в тишине, а в присутствии. Он будто создавал пространство, где не надо было ни объяснять, ни защищаться, ни оправдываться.

– Стамбул… он упрямый, – тихо сказала она. – Я думала, он раскроется сразу, будто кино. А он – как человек. Закрытый, осторожный.

Гёкхан усмехнулся.

– Он не обязан никому. Он живёт своей жизнью. Но если он тебя впустил – ты уже не сможешь уйти прежней.

– Мне иногда страшно, что я всё это выдумала. Этот город. Этот вечер. Даже тебя.

Он протянул руку, указав на огни вдоль берега:

– Смотри. Это же реальность. Она не всегда ласковая. Но ты в ней. И ты есть. Это не выдумка.

Мелисса кивнула, и голос её стал чуть глубже:

– А ты… Ты кто в этом городе?

– Я – прохожий. Но иногда случаются встречи, после которых хочется остаться.

Она не ответила. Не нужно было. Слова в этот момент были бы ненужной краской на уже законченном мазке.

Они продолжали сидеть – близко, но не касаясь. И вдруг он тихо сказал:

– Знаешь, почему я люблю чай без сахара?

– Почему?

– Потому что сладкое отвлекает. А я хочу чувствовать вкус полностью. Даже если он горький. Особенно если горький.

Мелисса сжала ладони.

– Мне кажется, я начинаю понимать этот вкус.

– Тогда останься. Не в городе. Не со мной. А в себе. В том, что ты почувствовала сейчас.

Она не знала, будет ли утро лёгким. Не знала, разложит ли Стамбул перед ней свои карты. Но знала одно: этот момент стал точкой отсчёта. Здесь, на краю ночи, на скамейке у старой улочки, в ветре с запахом воды и времени, – её кто-то увидел.

И вдруг она произнесла:

– Если когда-нибудь мне придётся снова потеряться, я вернусь сюда. Чтобы вспомнить, что я – была.

Он посмотрел на неё. Долго. И сказал:

– «Иногда чужой город узнаёт нас раньше, чем мы сами».

Они встали. Не держась за руки. Просто – вместе.

И пошли обратно – туда, где пахнет хлебом, звучит музыка с балконов, и каждый вечер даёт шанс начаться заново.

Они дошли до перекрёстка, где их пути по городу расходились – не навсегда, но на этот вечер. Мелисса уже знала дорогу домой, но не торопилась уходить. Гёкхан остановился под вывеской старого антикварного магазина, который всегда был закрыт.

– Ты теперь знаешь, где я пью чай. А я знаю, где ты улыбаешься не из вежливости.

– А если я завтра не приду?

– Тогда я подожду. Без вопросов. Так честнее.

Она чуть склонила голову и впервые осознала: он действительно ничего от неё не требует. Только принимает – то, что она даёт сама. Без давления, без подмен.

– И всё же, – добавила она, – мне кажется, ты прячешься.

Он посмотрел в сторону, будто где-то за её спиной был нужный ответ.

– Я не прячусь. Просто… иногда легче смотреть мимо, чем прямо. Особенно когда что-то начинает иметь значение.

– Значит, имеет?

Он не ответил. Только слегка сжал губы, как будто ответ был, но его лучше оставить при себе.

Их молчание снова стало разговором. Длинным, ясным. Таким, что не нуждается в подписях.

– До завтра, – сказала она.

– Если захочешь.

– А если не захочу?

– Тогда город снова станет городом. Без меня. И без тебя.

Он развернулся и пошёл вглубь улицы, не оборачиваясь. Мелисса смотрела ему вслед. Он не оглянулся. Но она знала: он заметил.

Потому что есть взгляды, которые не направлены на тебя – но целиком к тебе.