Там, где цветут магнолии - страница 5

Девушка пожала плечами, но в душе согласилась: люди действительно часто не замечают очевидного.

Кофе согревал ладони, а аромат корицы и карамели смешивался с морозной свежестью. Олег отхлебнул из своей чашки и вдруг сказал:

– В прошлый раз очереди не было. Видимо, сегодня нам не повезло.

– Если бы не повезло, мы бы сейчас не сидели здесь, – парировала Карина, и в её голосе впервые прозвучала лёгкость.

Олег рассмеялся, и этот звук почему-то снял напряжение.

– Ты говорил, что работаешь учителем? – спросила она, осторожно пробуя обжигающий напиток.

– Да, математика. Уже двадцать лет, – ответил он, и его взгляд стал чуть мягче. – В детстве мечтал о сцене, но таланта не нашлось. Зато числа… они всегда меня понимали.

Он постучал пальцем по столу, будто отбивая ритм.

– А ты? Как попала в типографию?

Хотя вопрос не был бестактным, Карину на секунду передёрнуло от раздражения. Только понимание того, что эта эмоция возникла не столько из-за самого вопроса, сколько из-за её личной неуверенности, помогло ей подавить рвущуюся наружу колкость.

Тяжело откинувшись на спинку стула, она медленно выдохнула теплый воздух, стараясь собраться с мыслями.

– Меня устроила туда мама. Я семь лет жила в Москве, и когда вернулась, долго не могла найти работу. Мама решила взять этот вопрос в свои руки, – произнесла она, и на этих словах её губы тронула искусственная улыбка. – Сейчас я там специалист по работе с клиентами.

– Почему вернулась? – спросил Олег, и в его голосе не было любопытства, только тихое предложение: «Если захочешь – расскажи».

Карина сжала чашку крепче.

– Развод.

Слово повисло между ними, тяжёлое и неудобное.

– Семь лет брака, – продолжила она, глядя куда-то мимо него, – а потом… не осталось ничего, что держало бы меня там. Ни друзей, ни карьеры.

Голос её дрогнул, но она не стала прятаться за шуткой, как делала обычно.

– Я думала, семья – это всё. Но когда её не стало, я поняла, что потеряла саму себя.

Олег кивнул, его глаза светились сочувствием. Будь перед ней кто-то другой, она бы тут же сменила тему или отпустила неуместную шутку, чтобы отвлечь внимание от своей слабости. Но сейчас все было иначе. Она хотела открыться ему, обнажить свои шрамы и рубцы и предстать перед этим мужчиной такой, какая она есть.

Следующая фраза Карины была прервана бойким голосом рыжего официанта, балансировавшего в руках несколько громоздких тарелок с дымящейся едой.

– Простите за ожидание! Кто заказывал клаб-сэндвич?

“…Витя позвонил, пока я был с ней. Он опять волновался за меня, но пытался это скрыть. Думает, что я не замечу…”

Ключ застрял в замке, будто нарочно сопротивляясь. Олег дернул дверь сильнее, чем нужно, и она распахнулась с глухим стуком.

– Наконец-то, – раздался из гостиной низкий голос.

Витя сидел на краю дивана, пальцы нервно перебирали край куртки, брошенной рядом. Его поза – напряженная, как у хищника перед прыжком, – говорила сама за себя. Он пришел не просто так.

– Ты мог бы и предупредить, – Олег сбросил кроссовки, стараясь говорить ровно. – У меня были планы.

– А у меня, выходит, нет? – Витя встал, его зеленые глаза сверкнули. – Ты вообще читал мои сообщения?

Олег прошел на кухню, громко поставил чайник. Заваривать кофе уже не было сил.

– Читал. Но если это про Марту…

– Она уезжает, Олег! – Витя врезал ладонью по столу. Чашка звонко подпрыгнула. – Всё, точка. Берет Сеню и валит в Штаты. И даже не потрудилась лично тебе сказать.