– Ты как-то странно выглядишь, – заметил Камео, прищурившись и рассматривая его словно под микроскопом. – Слушай, как тебя хоть зовут? Может, тебя ударили по голове?
Дэниел вздрогнул, словно очнувшись от страшного сна, и провёл рукой по голове, ощущая шишку на затылке.
– Меня? – переспросил он, словно забыв своё собственное имя. – Меня зовут… Дэниел.
– Дэниел, – повторил Камео, задумчиво пробуя имя на вкус. – Хорошее имя. Крепкое. Что ж, Дэниел, меня зовут Камео, как ты уже понял. А теперь, когда мы более-менее познакомились, может, ты расскажешь мне, что с тобой случилось? Ты выглядишь так, будто тебя только что вытащили из самого ада.
Дэниел опустил взгляд, не решаясь смотреть Камео в глаза. Ему было стыдно. Ему было стыдно за свою слабость, за свою трусость, за свою никчёмность. Он боялся, что Камео увидит в нем то же самое, что видели в нем его мучители – слабака, который не может постоять за себя.
– Я… это долгая история, – пробормотал он, сжимая кулаки.
– У меня много времени, – ответил Камео, пожав плечами. – И, если честно, я немного заинтригован. С чего бы человеку просто так валяться посреди леса без сознания, да ещё и говорить всякие странные вещи про аниме и игры?
Дэниел вздохнул, собираясь с духом, и начал рассказывать. Он рассказал Камео о своём мире, о школе, о травле, о своей безответной любви к покемонам, которые стали для него единственным утешением, и о своём последнем отчаянном поступке, который должен был положить конец всем его страданиям. Он рассказывал, запинаясь, перебивая себя, словно боясь, что Камео не поверит ему, что сочтёт его сумасшедшим, или, что ещё хуже, что начнут смеяться над ним, как это делали другие. Он старался опустить самые ужасные подробности, чтобы не испугать Камео, чтобы не показаться ещё более жалким.
Но Камео слушал внимательно, не перебивая, с серьёзным, почти сочувствующим выражением на мордочке. Он не смеялся, не перебивал и не отворачивался с отвращением, как это делали другие. Он просто слушал, словно понимал, что Дэниелу нужно было выговориться, выплеснуть всю боль и обиду, которые скопились у него внутри.
Когда Дэниел закончил свой рассказ, Камео некоторое время молчал, словно переваривая услышанное. Он смотрел на Дэниела с каким-то странным выражением, которое тот не мог понять.
– Не может быть, – наконец сказал Камео, покачав головой. – Чтобы в мире существовали такие… жестокие и бессердечные люди. Это просто… невероятно. Я не могу себе этого представить.
– Они есть, – прошептал Дэниел, опустив голову. – И я был их мишенью. Их любимой игрушкой.
– Значит, ты… сбежал? – спросил Камео, немного помолчав.
Дэниел кивнул, не поднимая головы.
– Да, – сказал он тихо. – Я просто хотел… сбежать. Я просто хотел, чтобы всё это закончилось.
– И ты попал сюда, – сказал Камео, и в его голосе послышалось что-то, похожее на сочувствие. – Что ж, Дэниел, должен тебе сказать, что ты попал в очень странное место. Ты и представить себе не можешь, насколько.
– В смысле? – спросил Дэниел, подняв голову и посмотрев на Камео.
– В смысле… здесь не всё так просто и понятно, как может показаться на первый взгляд, – ответил Камео, загадочно улыбнувшись. – Этот мир полон тайн и опасностей, о которых ты даже не подозреваешь. Но он также полон красоты, дружбы и возможностей. И я думаю, что ты можешь здесь найти то, что ищешь.
Дэниел посмотрел на Камео. Он не знал, верить ему или нет. Он не знал, что думать. Всё это казалось ему слишком нереальным, слишком невероятным. Но в глазах Камео он увидел что-то, что заставило его поверить. Что-то светлое, доброе, искреннее.
