– Должны. – Володя тут же закурил еще одну сигарету. – Они спишут. Дачу у них видел?
– Не-а. – Видеть их дачу я не мог никак.
– Она у них крышками от телевизоров отделана. Все телевизоры области списаны через них. Понял?
– Они что, из деревянных корпусов дачу сделали? – Я мысленно представил эту картину.
– Ну, да. Прикольно смотрится.
– А аппарат как спишут?
– Ой, ты как маленький. Спишут. В первый раз, что ли. Они в прошлом месяце по пьяни нечаянно машину главврача списали. Перепутали документы. Скандал был, но ничего. Разобрались. Они пол-области списали уже. Там крыша будь здоров. – Володя выкинул бычок. – Пошли. Он сейчас проставляться два дня будет. Ему заключение нужно, так что никуда не денется.
Я шел в задумчивости и твердом убеждении, что сейчас прикоснулся к настоящей жизни, и, может быть, однажды тоже стану нужным человеком, который сможет решать важные вопросы. Я завидовал драгметалльщикам, которые могли что-то решать со списаниями, Володе, который мог вот так просто дать заключение, что аппарат не подлежит ремонту, но больше всего я мечтал о самостоятельности. Мне казалось, что, отучившись и выйдя на работу, человек становится взрослым и независимым. Но я не учел один маленький нюанс – так не считали мои родители.
– Подожди. – Я не мог успокоиться и догнал Володю. – А как же так? Мы же ремонт должны сделать.
– Есть фирмы, которые пишут заключение, что запасные части к такому-то оборудованию не поставляются или не производятся. Мы им запрос, они нам ответ – вот и весь велосипед. – Володя рассмеялся собственной шутке. – Разберешься, когда надо будет.
Мы уже подошли к кабинету, где обед был в самом разгаре. За столом царило веселье, разгоряченный Славик восторженно рассказывал одно из своих похождений, а обычно невозмутимый Толик улыбался во весь рот, кивая и восторгаясь красочностью повествования.
– Володя, нах, – Славик явно заждался друга, – ты где пропал? Давай! – Он налил в стакан спирт.
– А что, боярышника нет? – Володя поморщился. – Спирт не хочу.
– Да ладно тебе. – Славик отмахнулся. – Да оно и полезнее. Микробы убьешь.
– Как – боярышник? – Я опешил. В то время я слышал, что его пьют, и даже однажды видел, как дед прятал бутылочек двадцать, вызвав лишь любопытство и непонимание, зачем столько лекарств. Но то, что сам вот так буду пить это и думать, что вкусно… Нет, поверить в такое я не мог.
Но хохот коллег убедил, что все происходящее реальнее некуда.
– Так это и есть медицинский коньяк. – Толик говорил с трудом сквозь хохот.
– Ну, пора и на спирт переходить, нах. – Славик взял мой стакан. – Пил раньше?
– Не. – Я смотрел испуганно и с любопытством.
– Тогда разбавлю. Ладошкой прикрой. – Он заметил мой непонимающий взгляд и, показал на своем, как это делать. – Нужно перекрыть кислород на время смешивания, а то нагревается. Любишь водку теплую?
– Не. – Я покрутил головой. Я не любил ее и холодную, но говорить об этом показалось не удобным.
– Во! Поэтому учись, студент, нах! – Славик довольно осмотрел стол. Налито было у всех, он поднял свой стакан. – Ну, за нас. – Они переглянулись с Володей понимающе и довольно. – Отдохнем, раз уж есть такое дело, как командировка, которая дарит нам маленький глоток свободы.
Славик вдруг начал проявлять признаки активности, бегал куда-то звонить и о чем-то шептался с Володей. Курить уже не выходили, а просто открыли окно и были абсолютно убеждены, что весь дым выходит исключительно на улицу.
