Когда подошли запыхавшиеся охотоведы и поздравили с добычей, выяснилось, что на тех набежал пестун, которого вначале ранили, затем добрали с помощью собак, прибежавших на выстрелы. Обдирая шкуру медведицы, в теле обнаружили только одну пулю Майера, разбившую первый шейный позвонок. Мясо медведицы оказалось зараженным трихинеллёзом, что и стало причиной неадекватного поведения животного, тушу пришлось сжигать. Лёшка с радостью сдал шкуру и желчь медведя Владимиру Кирилловичу. Тому же, давшему при всех слово, ничего не оставалось, как выдать настойчивому выпускнику открепительный лист.
Это трудно охотником быть.
По следам соболюшек тропить.
Три охотничьих зимовья
Заменяют все блага жилья.
Владимир Николаев
Лёшкина мечта сбылась – он вновь оказался на пороге Мензинского госпромхоза. Его знакомого, главного охотоведа, Сергея Молокова, не оказалось на месте, он, получив положенный отпуск, заехал со своим другом Петром Бузиным на белковье. Все остальные Лёшкины знакомые охотники также находились в тайге, поэтому оставалось только идти к директору Арефьеву, чтобы получить договор на промысел, а ещё лучше – устроиться штатным охотником на сезон охоты. Было уже четвертое ноября восемьдесят пятого года, и Алексей знал, что к празднику Великой революции основная часть охотников, так называемых любителей, уже выйдет из тайги, и она будет почти свободной. Директора он толком не знал, но, по отзывам, это был человек с непростым и даже сложным характером. Однако раз приехал, как ни крути, на приём надо идти. Притормозив у входа в кабинет, он обдумал свою речь и постучал в дверь.
– Входите, – послышался голос Александра Дмитриевича.
– Добрый день! – громко сказал Алексей, войдя в кабинет и, протянув руку, широко улыбнулся.
– Чем могу быть полезным? – спросил Александр Дмитриевич, поздоровавшись с Алексеем, затем закурил папиросу «Беломорканал».
Он внимательно посмотрел на Лёшку через очки с огромными линзами, разогнав рукой только что выпущенный клубящийся дым.
– Я выпускник Иркутского сельхозинститута, факультет охотоведения. Был у вас на практике в прошлом году и сейчас нахожусь в поисках работы. Хочу поработать у вас штатным охотником или охотником-любителем, конечно, если это возможно.
– Для чего же вас пять лет государство учило? Чтобы охотником работать? – спросил директор.
– Считаю, чтобы стать хорошим генералом, нужно сначала побывать в солдатской шинели.
– В чём-то, может, вы и правы, если, конечно, это искренние слова. А как же ваше распределение?
Алексей молча достал из кармана листок открепления, выданный Красноярским охотничьим управлением, и протянул его Арефьеву. Тот, положив папиросу в железную пепельницу с крутящимся механизмом, опускающим дно, протер очки носовым платком и внимательно ознакомился с бумагой.
– Хорошо, я могу вас принять штатным охотником до конца сезона, при двух условиях. Первое, вы должны будете охотиться на участке общего пользования Ондоли, там уже охотится новый охотник Иван Ульяхин, и нам станет спокойнее, если он там будет не один. Второе, вам нужно дождаться охотоведа Молокова, который будет через три дня, и заключить с ним наряд-задание на пушнину.
Лёшкино сердце заколотилось сильнее, ему захотелось крикнуть от радости: «Да, да!..», но он, конечно же, сдержался.
– А у меня две просьбы: аванс на продукты и помощь с конем, для заезда, – попросил Алексей.
