– Как, кстати, Анжела? – с равнодушным видом спрашиваю я своего спутника, и он с раздражением отвечает:
– Понятия не имею.
– Извини, я подумала, что вы вместе, – мямлю в своё оправдание.
– С чего бы нам быть вместе, – усмехается Майкл, и я снова вижу перед собой самоуверенного, наглого самца. – А, это, – словно вспомнив что-то, тянет он, и его рот растягивается в хищной улыбке. – Так это ничего не значит, разве ты не знала?
– Прости, – снова извиняюсь я.
– Да ничего страшного, – успокаивается Майк. – Только подумай, очень сложно сдерживаться, когда тёлки сами на тебя лезут, – вдруг решает он со мной откровенничать, и я начинаю подозревать, не относится ли он ко мне как к девочке-другу.
И, словно подтверждая мои мысли, Романов продолжает изливать душу:
– Понимаешь, так очень удобно. Мне практически не надо ничего делать. И так было всегда. Эти сучки трутся рядом, стоит мне только где-то появиться. А сейчас и подавно, не знаю, нужен ли я кому-то сам по себе или они все хотят моих денег.
– Какая тяжёлая у тебя жизнь! – иронизирую я, и он, недоверчиво глянув на меня, отвечает:
– Да нет, меня всё устраивает. Выбираю любую, какая мне нравится сегодня, и просто получаю удовольствие. Мне кажется, это вполне по-честному.
– А ты думаешь, их это устраивает? – интересуюсь я и тут же понимаю, как наивно и по-детски звучит мой вопрос в циничном мире Майкла Романова.
– Ну конечно, устраивает, Алекс, конечно, устраивает. Они же тоже получают наслаждение! Так что всё честно, – и останавливает машину прямо на одном из диких далёких пляжей.
Мы стоим у самой кромки воды, и тут я с досадой вспоминаю, что совсем забыла про купальник! Но Майкл не переживает по этому поводу и начинает раздеваться, сбрасывая с себя футболку и джинсы на мокрый песок, пока не остаётся в одних боксерах.
– Можешь отвернуться, – с лёгкой иронией говорит он и стягивает их, оставшись передо мной во всём великолепии молодого, подтянутого, сильного тела.
– Хорошо, – направляю взгляд в сторону от него с улыбкой, успев краем глаза ухватить кусочек его наготы. – Тогда и ты не смотри, – и быстро скидываю с себя всю одежду и скорее бегу к тёплому морю, готовому принять меня в свои шуршащие волны.
Я плыву и думаю, что после откровений Майкла могу вообще не беспокоиться о том, что его как-то смутит моё голое тело. Поэтому полностью отдаюсь маслянистой на ощупь ночной воде, отплывая от берега всё дальше и дальше, словно хочу найти собственный одинокий остров посреди океана.
Совсем рядом я чувствую красивое сильное тело молодого и уверенного в себе мужчины, у которого открыты все дороги, и он может выбирать себе, кого хочет. Точнее, ему даже не надо выбирать: они сами сыплются к нему золотым горохом прямо в руки, стараясь удовлетворить любое его желание. Единственное, чего я не могу до сих пор понять, – размышляю я, делая взмахи руками, – так это того, зачем он ходит в наш занюханный клуб? Да, возможно, я просто глупая девственница, которая корчит из себя роковую шлюху и которая станцевала не один десяток приватных танцев на чьих-то вздыбленных членах, но одно знаю наверняка: в этот клуб приходят одинокие люди. Пора назвать его не «Нью-Йорк 56», а «Голое одиночество», – вдруг приходит мне в голову, и я начинаю захлёбываться от смеха.
– Над чем ты смеёшься? – подплывает ко мне встревоженный Майкл, и его руки касаются под водой моего живота и бёдер.
