Она заблокировала клинок Касуми, заставив ее откинуться на перила правого борта. Сотни футов пустоты отделяли их от качающихся ветвей лотоса внизу.
– Не читайте мне лекции, – выплюнула Юкико. – Вы мне, черт возьми, не мать.
– Продолжай напоминать мне об этом.
Касуми вытянула ногу и оттолкнула Юкико. Девушка кувыркнулась назад и присела на корточки, отражая удар, нацеленный в голову. Касуми сильно ударила ее в грудь и заставила откатиться дальше по палубе, с губ слетели брызги слюны. Юкико едва успела подняться на ноги, как ей снова пришлось парировать целую серию ударов: два диагональных пореза на груди и несколько ударов по лицу. Пятясь по передней палубе, она отступила, пытаясь восстановить равновесие.
– Нечего его защищать, – шипела Юкико. – Вы знаете, на кого он стал похож. Каждый божий день накуривается этой гадостью. Пьет до одурения. Может, вам стоит оседлать его, а не па́рить мне мозги при каждом удобном случае.
– Я делаю это, потому что забочусь о тебе, – Касуми парировала неуклюжий удар, треснув Юкико по левой голени. – И я вижу, что делаешь с ним ты.
Юкико сделала выпад ногой, прыгнула вверх и дальше, через бочки с чи, чтобы перевести дух, вытянув руку с боккэном над головой Касуми. Она тяжело дышала, к покрытой потом коже прилипли пряди черных волос.
– Мой отец получает то, что заслуживает.
– Он любит тебя, Юкико.
– Он любит саке, – она убрала волосы изо рта. – Он любит проклятую трубку. Больше, чем он любит меня. И больше, чем любит вас.
Касуми резко остановилась, грудь ее тяжело вздымалась. Меч в ее руке дрогнул.
– Поверьте этому, Касуми, – Юкико сняла очки, чтобы старшая женщина увидела ее глаза. – Поверьте этому, если не верите ничему другому.
Она швырнула боккэн на палубу. Он покатился по полированным доскам и замер у ног Касуми, означая конец боя. Рукавом уваги Юкико вытерла пот со лба, сердце бешено стучало, во рту пересохло.
Голос Касуми был тихим, едва слышным.
– Может, ты не все знаешь, Юкико.
– Может, и нет.
Она прошла мимо старшей женщины прочь.
– Но я знаю достаточно.
К вечеру шестого дня плавания пошел дождь. Корабль качало, в снастях свистел ветер, небо, как шторой, затянуло огромными черными тучами, которые, шипя, плевались влагой на палубу. Дерево намокло и стало скользким. Вонь сжигаемого чи смешалась с запахом растворяемого черным дождем лака, и тошнота, мучившая Юкико с самого начала путешествия, вернулась с удвоенной силой. Завернувшись в дождевик, она сидела среди бочек и молилась, чтобы путешествие поскорее закончилось. Судорожно хватая ртом свежий воздух, она с ужасом думала о муссонных ветрах, ожидающих судно впереди.
Из каюты вышел Ямагата в толстой непромокаемой куртке, защищавшей его от черного дождя. У левого борта стоял Масару, перегнувшись через перила и вглядываясь в бездну под судном и в облака, клубившиеся на горизонте. Прокладывая путь в ядовитом воздухе, «Сын грома» приближался к шторму, под судном проплывали первые отроги гор Йиши. Сквозь ливень были видны огни города Йамы, мерцающие призрачным светом в океане наступающей тьмы.
Акихито и Касуми встали у перил рядом с Масару. На них были толстые защитные пончо из резины, а великан для равновесия держался огромной лапой за прутья клетки. Юкико выбралась из укрытия на носу, чтобы послушать, о чем они шепчутся.
– Мы идем в шторм? – спросил Акихито, приглаживая свои косички.
