Танцы под радиолло. История одной истории - страница 13

Военный встал, ухватился пальцами за стол, сгруппировался. Опираясь жирной ладонью о стену, дошёл до своей кровати. Стена была оклеена зелёными обоями. На обоях одинаковые многочисленные охотники в шляпах с перьями стреляли в одинаковых многочисленных фазанов. Подпасков посмотрел на оставленные на стене капитаном- трофейщиком отпечатки ладони, прищурился. В одном месте получилось, что охотники стреляют в громадное бесформенное чудище, двумя лапами ухватившее фазана за хвост. Подпасков хихикнул.

– Ничего смешного. – отреагировал капитан – трофейщик. Он достал из своего планшета под подушкой лист бумаги, который уважительно держал двумя пальцами за уголок: «Вот!»

Бумага легла на стол между бутылкой водки и горкой яичной скорлупы. Это был секретный приказ начальника штаба управления военного коменданта города. Человек, напечатавший этот приказ, заменил в тексте букву «С» цифрой «6». Видимо, буква «С» по каким-то причинам не печаталась. В результате текст секретного приказа выглядел так:

«Начальникам отделов, 6лужб и групп

6екретно.

На о6новании директивы военного 6овета фронта и 6анитарного управления в виду ряда заболеваний: брюшными, кишечными и желудочными, в целях предохранения в6его личного 6о6тава Управления военной комендатуры г. Кёниг6берга военный комендант города Кёниг6берга Генерал майор 6мирнов

ПРИКАЗАЛ:

1. Начальникам отделов, 6лужб и групп обе6печить полной явкой ве6ь личный 6о6тав в 6анча6ть Управлен. Воен. Комендатуры 6о 6пи6ками прилагаемой формы, временем 6 9 до 14 и 16.00 для прививки против указанных выше заболеваний.

2. Начальнику 6ан6лужбы майору м/6 Яковлеву доне6ти мне 6 нарочными до 16.00 5.04 6его года о выполнении приказа.».

– Воот!, – Военный ткнул пальцем в приказ, – А вы говорите! Начальник санслужбы и отчитался о выполнении приказа, прислав шесть нарочных! Шесть!

Мужичок из «Заготрыбы» с уважением взял в руки секретную бумагу: «До переименования отдавали…».

Подпасков почувствовал, что больше не может. Усталость и водка добили его окончательно. Он махнул рукой, доковылял до одеял на подоконнике, взял то, которое сверху. Одеяло пахло противогазом, который Подпаскову под роспись выдали зимой 41. Тогда немец стоял под Москвой. Химический «противогазный» запах вызывал у Подпаскова страх. Страх перед будущим, которое не сулит ничего хорошего. Но при этом что именно плохого судит будущее – неизвестно.

Подпасков слишком устал. Он завернулся в одеяло на своей кровати и почувствовал, как погружается в сон. Где-то на стыке между между сном и пьяным не сном, он услышал, как военный, солировавший за столом, на котором появилась ещё одна бутылка водки, жаловался заснувшему на стуле мужичку из «Заготрыбы»: «А эти, бля, культурные ценности?! Я откуда знаю, что как и какой век. Мне принесли картины – я их отсортировал. Красивые в одну корзину, некрасивые – в другую. А доску, на которой какой-то толстый фашист нарисован, приспособил под разделочную. Ну там… сальца нарезать… А тут приходит полковник из политотдела. Умненький такой. И сразу орать на меня: Что вы себе позволяете? Это же портрет Лютера! Сам Кранах-младший рисовал, нах… А сам этого Кранаха, нах, схватил и потащил к себе в кабинетик… И не посмотрел, что младший, нах…»

Подпасков проснулся среди ночи. Рядом с ним, спавшем на кровати возле самой двери в номер, кто-то громко и страшно сопел. Подпаскову не хотелось открывать глаза. Он заставил себя сделать это. В проходе между кроватями стояла старуха – коридорная. Из открытого окна на неё падал лунный свет. Согнувшаяся, она походила на жабу. Старуха – жаба – коридорная смотрела прямо в лицо спящему мужичку из «Заготрыбы» и громко сопела. Неожиданно она фыркнула мужичку прямо в лицо. Мужичок тревожно дёрнулся и затих. Старуха – жаба перешла к железной кровати у окна, на которой разметался военный. Также тревожно сопя, она приблизила своё изъеденное морщинами лицо к лицу причмокивающего во сне военного. Что-то увидев на лице спящего, она кивнула головой, набрала в лёгкие воздуха, фыркнула. Военный дёрнулся и затих. Подпаскову стало страшно. Старуха подняла голову и посмотрела Подпаскову в глаза. Она видела, что он не спит и смотрит на неё. Старуха улыбнулась, перелезла через не шевелящегося военного и пошла к Подпаскову, протянув к нему руки. Подпасков закричал, но его крик не вырвался наружу. Крик, который никто не мог услышать, метался внутри Подпаскова. Подпасков скинул одеяло и хотел побежать к двери. Бежать он не мог. Ноги прилипали к полу. Старуха хихикнула. Она отрезала ему путь к двери. Весь мокрый от пота, он начал переставлять свои ноги, помогая им руками, в направлении окна. Старуха почти догнала его. Подпасков перевалился через мраморный подоконник и полетел вниз.