– Колесников, хотелось бы знать, что это вы передо мной, как уж извиваетесь. Если вы непричастны к этому преступлению, в чем я искренне сомневаюсь, то почему бы не показать рану на спине. Не думаю, что вы стесняетесь оголяться перед женщиной. Даже через одежду видно, что у вас хорошее телосложение, а этим всегда гордятся мужчины.
– Убедили Ольга Владимировна, хотя сомневаюсь, что вы можете определить, каким предметом она получена.
– Во всяком случае, могу определить ножевое ранение, от прочих.
Он положительно кивнул, расстегнул пуговицы на рубашке, повернулся к ней спиной, и оголил спину. Ольга увидела узкий длинный тампон, перехваченный липкой лентой.
– Хотите взглянуть, то сделайте это, но при условии, что восстановите в прежнем виде.
И хоть ей было немного страшновато, она решительно подошла, и осторожно убрала липкую ленту с тампоном. Перед ней предстала, длинная рваная рана, от плеча вниз, до поясницы. Это было ужасное зрелище.
– Что это? – вырвалось у нее непроизвольно. Это она вас так? Но, за что?
– За что, не знаю, но она самая, граната.
Она была поражена видом раны, и тем, что он не разозлился, и не проявил агрессивных действий.
– Кто вы? Откуда граната?
– Хочу предупредить сразу. Я не герой, хотя награждён за это медалью. Да, не хочу, чтоб вы обо мне так думали. Это скорее последствие халатности. Наступил на растяжку, а она взорвалась. Можно сказать, легко отделался. Осколок вспорол мне спину, только и всего.
– Конечно, я понимаю, что эта рана не от ножа, и, безусловно, кровь на рубашке ваша. Только это не меняет сути происходящего. В порыве страсти, она исцарапала вам спину, повредив рану, и вы ударили ее ножом.
– Версия хорошая, только, снова несостоятельная. Как вы сказали, в порыве страсти, должна остаться моя сперма. Это же можно проверить, не так ли?
– Ладно, не в порыве, а в прелюдии. Вы стояли к ней спиной, предполагаю, это было здесь на кухне. Она шлепнула вас по спине, не зная, что у вас там рана. Скажите, рану вы получили в Чечне?
– Нет, в Дагестане.
– Вы военный?
– Теперь, уже видимо, нет. Теперь, будьте добры, прикрепите все это на место, а то у меня руки так не заворачиваются.
Она аккуратно приложила все и закрепила липкой лентой. Только теперь она поняла, что прилепить он себе это не мог. Тогда, кто ему это делает?
– В связи с этим, у меня вопрос, почему вы не в госпитале, если рана еще не зажила?
– Ненавижу лежать в госпиталях. Чувство беспомощности меня угнетает. Меня отпустили долечиваться домой.
– Значит, это ваш дом, да?
– Не совсем. А, вас Ольга Владимировна, интересует, моя автобиография.
– Меня Колесников, интересует личность подозреваемого. Кстати, не могли бы вы показать мне свой паспорт.
– Это всегда, пожалуйста. Мой паспорт лежит в письменном столе, вы можете посмотреть в любое для вас удобное время.
Если первоначально, она хотела посмотреть его документы, то учитывая то, что он не возражает, в этом необходимость отпала. Значит, он действительно Колесников Юрий Дмитриевич, и лгать не имеет смысла.
– Ладно, расскажите свою автобиографию – предложила она, наблюдая, как он готовится, приготовить завтрак.
– Хорошо, только, зачем это вам?
– Хочу составить, психологический портрет. Все мотивы преступления, идут из детства.
– Ах, вот так, значит! Ну, родом я из этого города. Естественно родился, учился, и попал в Суворовское училище. Всё, как у всех мальчишек. После окончания училища, служил в разных частях. Побывал в нескольких горячих точках, получил ранение в ногу, и лежал в госпитале в Ростове на Дону. Потом был переведен в Северокавказский округ, где получил ранение в спину, и я так думаю, что буду, уволен в запас. Так, теперь, почему эта квартира, не совсем моя. Эта квартира моя и моей сестры. Она пригласила меня сюда, погостить, и зализать раны.
