- Да, очень похоже на серую хворь, - подтвердила будущая лекарка. – Понимаете, мия, это редкое заболевание, мальчику не повезло где-то подхватить личинку паразита, который и поселился у него в голове. Паразит откладывает яйца и только в этот момент болезнь проявляется наружу. Вместе с этим он начинает активно выделять токсин – яд, который и убивает ребенка. Со взрослыми такой напасти не случается, неизвестно ни одного случая, да и вообще это довольно редкая болезнь.
- Неужели ничего нельзя сделать? Никак помочь?
- Мы можем лишь убрать проявления и некоторые последствия, но паразит никуда не денется. Он быстро приспосабливается к любым ядам и отравам, которыми лекари пытались его убить. Становится лишь сильнее. Это вопрос времени. Мальчик обречен. Он жив лишь пока не созрели личинки, потом паразит выбросит большую порцию яда и носитель погибнет. Тела несчастных сжигают, их нельзя захоранивать никак иначе, чтобы зараза не распространилась.
- А что, если извлечь этого паразита? – хваталась я за соломинку.
- Как вы себе это представляете? – напряглась девушка.
- Этот паразит, он живет прямо в мозге?
- Нет, - покачала будущая лекарка головой. - Чаще всего прямо в мозг он не заползает или делает это уже после смерти носителя, чтобы скрыться, спрятаться. До этого живет в мозговых оболочках. Если обрить мальчика наголо, можно будет заметить этого паразита по выступающим частям.
- Он такой крупный? – ужаснулась я.
- Да, довольно крупный. Длинный и плоский, он быстро растет, питаясь жизненными силами носителя.
- А вы не пытались сделать разрез и постараться извлечь паразита?
- Мия, вы с ума сошли? Как это сделать разрез? Вы предлагаете разрезать ребенку голову? Я правильно поняла?
- Но ведь другого выхода нет!
- Гуманнее позволить ему отправиться в сады Пресветлой, нежели так мучить перед неизбежным концом! – поджала губы девушка.
- Сколько времени проходит от первых видимых проявлений до смерти?
- Около года. Мия, - девушка задержала меня, когда я уже поворачивалась, чтобы уйти. – Мия, мальчик не чувствует боли, спустя несколько месяцев появится тошнота и слабость, а еще усилится аппетит. В самом конце несчастный просто заснет. Поверьте, мия, помочь ему нельзя. Вы лишь напугаете мальчика и заставите мучиться осознанием скорой смерти. Только представьте, какого это узнать, что в вашей голове живет паразит! Оставьте ребенку шанс прожить эти месяцы спокойно.
- Я вас поняла, мия. Благодарю.
Несколько недель подряд я не могла заставить себя поехать к Олане с Миртом. Еще и после того, как вернулась в ГАСС так поздно, практически к отбою, ректор Жифер, тряся уставом Академии наказал меня, заставив отрабатывать две недели в столовой. Каждый день, после ужина я должна была два часа работать под руководством кухарки – доны Гильсы. Время на сон у меня стремительно сокращалось. Если так пойдет и дальше – спать буду не каждый день, а несколько раз в неделю аккурат в перерывах между другими делами.
Работа на кухне не была тяжелой. От меня требовалось вытирать посуду, которую мыли судомойки и еще иногда чистить овощи на завтра. Кухня не останавливала свою работу и ночью. В то время, как меня отпускали спать, на плиту как раз водружали огромный чан с водой и костями - будущий бульон для первых блюда на завтра.
Тренировкам я тоже стала уделять намного больше времени, выходя на пробежки и утром до занятий и вечером, иногда даже после отработки на кухне. Для этого пришлось договориться с дежурными, чтобы выпускали после отбоя. Но благодаря пирожкам, которыми меня снабжала добрая доны Гильса, подкармливающая бедную девочку, меня спокойно выпускали и после тихонько впускали внутрь за эту скромную взятку. Во время физических упражнений не оставалось сил на тревожные мысли, что одолевали меня в другое время.
