С
тех пор Танаис время от времени присоединялся к нам во время прогулки, принося
новые книжки. Он расспрашивал меня о моих успехах, иногда просил почитать ему
вслух. А еще спустя пару месяцев дона Ниолара вместо прогулки отвела меня в
небольшую комнатку, в которой ждал довольно пожилой мужчина со скептическим
выражением на лице. В комнате стоял невысокий деревянный стол и очевидно
детский стульчик. На столе заметила письменные принадлежности.
-
Здравствуйте, юная мия, - обратился ко мне мужчина. – Лор Танаис пригласил меня
дать вам несколько уроков. Меня зовут дон Радмир. Садитесь. – И он указал на
стул. А я судорожно анализировала его слова. Лор Танаис пригласил? То есть
Танаис и есть тот самый лор, которого нужно безоговорочно слушаться, как
проповедовал тишайший?
Все
это время я стояла в дверях, не зная, как реагировать. Наконец прошла вглубь
комнаты и села, чинно сложив руки. Первым делом дон Радмир не без удивления убедился,
что я отлично умею читать и принялся учить меня письму. Этот навык давался гораздо
сложнее, потому что писать приходилось пером и жидкими чернилами, а уже одному
этому нужно учиться отдельно, так еще и перо норовило то и дело выскользнуть, а
чернила я дважды за первое занятие пролила. По итогу урока была страшно собой
недовольна, а вот Радмир к концу занятия разулыбался. Сказал, что придет через
день и с тем откланялся. Оставшись одна, с тяжким вздохом, я снова взялась за
перо. Дона Лодрия нашла меня только спустя пару часов. К тому времени чистая
неизмаранная бумага у меня закончилась, а сама я вся была покрыта чернилами.
Стол тоже весь был в кляксах. Настроение на нуле. Осматривая исписанные листы,
я приходила в ужас. Тренировки, и еще раз тренировки!
-
Мия Лессиль! – всплеснула руками дона. – Да я вас по всему чертогу ищу! Обед
давно прошел, девочки почивают уже час как. Что вы тут делаете?
-
Дона Лодрия, не сердитесь. – Устало улыбнулась нянюшке. – У меня было занятие с
доном Радмиром. Дона Ниолара в курсе, неужели она вас не предупредила?
-
В отъезде дона Ниолара. – Немного успокоилась нянюшка. – Где ж это видано,
такую юную мию наукам учить? И что это только лору взбрело? Вы только
посмотрите на себя, - снова раскудахталась женщина. – Новое ведь платьюшко
почти, а все в чернилах. Теперь и не отчистить!
-
А я знаю, как убрать пятна! – перебила я. – В книжке доны Ниолары читала. Нужно
посыпать пятна крахмалом, а потом терпентинным маслом натереть. После стирать
как обычно. Пятна должны отойти.
Дона
Лодрия только глазами хлопала, слушая меня.
На
следующий день я посвятила набиванию руки несколько часов. Придумала для себя
новую систему. Я стала писать по-русски и слева направо. Знакомые буквы
выходили почти ровными и требовали намного меньше усилий. Рука одновременно с
тем привыкала к неудобному пишущему инструменту. Была лишь одна проблема – если
кто-то увидит неизвестные буквы, возникнет слишком много вопросов, поэтому
листочки с ними приходилось прятать.
Так
и проходили мои дни, в занятиях с доном Радмиром, играх на свежем воздухе,
попытках подружиться с соседками по детской и, конечно, в чтении. А еще в
постижении простых сложностей – шитье, насколько доверяли пятилетнему ребенку,
каких-то бытовых мелочах, навроде чистки камина, когда я могла наблюдать за
служанками и запоминать что и как они делают. Не раз и не два я старалась
придумать, как мои прошлые знания могут помочь мне в новой жизни. Но я была
банковским работником! Да, хорошим, да образованным, но кому нужно мое
экономическое образование в мире, где основа всего – ручной труд? Для того,
чтобы выжить в настоящих условиях, мне бы пригодились навыки кузнеца или
плотника, это я утрирую конечно. Но, будь я, к примеру отличной швеей или хотя
бы поваром, все было бы гораздо проще.
