– Выйдем на улицу.
Очевидно, он не хотел говорить в присутствии человека в комбинезоне. Они отошли в сторонку, за склады, там было грязно и нестерпимо воняло ископаемыми и свежими экскрементами и мочой. Рядом не было ни души.
– Вы про мое заявление?
– Нет. А вы подали заявление по форме моему заместителю Ауджелло?
– Не знаю, по форме или нет. Но подал.
– Вернулись ваши рыбаки?
– Нет, через час-полтора.
– А тот траулер, который всегда опаздывает, как его…
– «Мария Кончетта»? У него сегодня выходной. Да лучше бы все сегодня опоздали!
– Почему?
– Склад со вчерашнего дня не работает. Холодильник не морозит. Несу убытки, вчера пришлось выбросить всю рыбу в море. Электрик сказал, нужно заказывать какую-то деталь в Палермо. А сегодня два траулера возвращаются груженные доверху, говорят, был хороший улов. Нужно чинить третий склад, обычно он у меня для…
– Кажется, вы говорили, что у вас пять рыболовных судов?
– Да-да.
– А почему в море вышли только два?
– Комиссар, они работают посменно. Два отдыхают, три работают, и наоборот.
– Понятно.
– Простите, мне нужно на склад. Что до моей проблемы, синьор Ауджелло все знает. Я очень прошу!
– Конечно! Постойте, а как зовут капитана «Марии Кончетты»?
– Аурели. Аурели Сальваторе.
– А имена членов экипажа вы помните?
– Я всех назвал синьору Ауджелло.
– Назовите и мне.
– Албанезе Тото, Беллавия Гаспано, Дима Пеппе, Фрагапане Жеже, Дзамбито Антонио и двое тунисцев, как их зовут, не припомню, но я назвал их имена синьору Ауджелло.
Манзеллы среди них, к сожалению, не было.
Шел четвертый час, основные работы на пирсе закончились. Суда стояли в бухте. Авторефрижераторы отъехали. Закрылись большие ворота складов, кроме третьего, где электрики чинили оборудование. И все же…
И все же дорога перед складами не опустела совсем. Пять или шесть человек оставались на пирсе, переговаривались, спорили, кое-кто затевал потасовку. Значит, и прошлой ночью кто-нибудь непременно слышал выстрелы и видел, как Фацио убегал.
Офицер слышал два хлопка, а потом видел мотоцикл. Значит, один свидетель точно был! Но эти люди ничего не скажут, Монтальбано был уверен на все сто.
Внезапно он почувствовал такую усталость, что ноги стали как ватные.
Зря потерял время. Завтра утром нужно пойти к начальнику управления и все рассказать. Придется начать официальное расследование, ничего не поделаешь. Время идет, и чем дальше, тем хуже для Фацио, если он еще жив.
– Монтальбано!
Обернувшись, он увидел Николо Дзито.
– Кто тебе сказал, что я здесь?
– Ауджелло, я позвонил ему, не мог тебя найти.
– Что-то случилось?
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Слушаю.
– Пойдем в мою машину?
Машина стояла возле дока. Утренний ветерок был свеж. Монтальбано от усталости, голода и волнения сильно замерз.
Он сел в машину, опустил голову на подголовник и закрыл глаза.
Очнулся же от дивного аромата. Дзито сунул ему под нос крышку термоса с горячим кофе. Монтальбано сразу ожил.
– Когда пропал Фацио? – спросил журналист.
Комиссар поперхнулся. Дзито похлопал его по спине.
– Откуда ты знаешь?
– Мне позвонили, а ты подтвердил мои опасения.
– Я?!
– Да. Ты запретил мне звонить Фацио домой. Мне это показалось странным. Скажи честно, во что он ввязался?
– Понятия не имею. В том-то все и дело, Николо. Он никому ничего не сказал. Кто тебе звонил?
– Этого я сказать не могу. Кажется, этот человек видел Фацио, и тот выглядел ужасно.
– Что это значит?
