– Отец, я… – прохрипел Эндрил, у которого вдруг резко пересохло горло, но атака короля, похоже, ещё не окончилась.
– А ты знал, в чём заключалось прошлое предложение Северян, с которым они прибыли два года назад? Они отдали нам два острова. Просили лишь отпустить пленников. И предлагали свадьбу между северной принцессой и тобой. Якобы это был бы прекрасный жест, который должен был показать двум другим королевствам, что мы живём в мире и процветании. Великодушный жест – несущий перемены. И я… Я вспомнил твои слова, вспомнил, как ты настаивал на этом соглашении, как убеждал меня дать им шанс. И согласился.
Вот только это было ложью. Стоило кораблям пересечь границу, королева Изерн отдала приказ сжечь поселения на двух островах – они убивали и своих, и чужих. А затем они перехватили наш флот, который прибыл на помощь. Затаились в наших водах, готовились к этой атаке у нас под самым носом. Готовились всё то время, пока мы были отвлечены турниром. А тебя они забрали лишь для того, чтобы указать на мою глупость, на мою беспомощность.
– Отец, я не…
– Конечно же, ты не знал этого, – с грустью качнул головой король и откинулся назад на троне. – Хотя провёл на Севере почти три года. Но тебя ведь не волновали действия Северян. Как не волновало и благосостояние твоего королевства. Потому что ты был свято уверен, что именно я здесь злодей. Уверен, что я твой злейший враг, с которым ты должен сразиться и которого должен победить. И ты искал способ и оружие. В точности, как того хотела Северная королева.
– Если бы ты только меня слушал, – просипел Эндрил, ища силы продолжить бороться. Но не мог найти ничего, кроме разочарования, ненависти и гнева. – Я бы смог покончить с войной ещё три года назад.
Ответный выпад получился неумелым и жалким. И отец лишь рассмеялся.
– Ты? Знающий о битвах в море лишь по книжкам? Изучивший врага по картам и своим домыслам? С трудом представляющий маршруты снабжения, важные точки за Северной границей и места, где базируется их флот? Не знающий командующих их взводами в лицо, их слабые и сильные стороны. Не знающий, когда тот или иной воздушный бог выйдет из облаков? И ты думаешь, что справился бы лучше меня и десятка советников? Но почему? Из-за успехов в академии? Или из-за ума, который, очевидно, есть только у молокососов?
Эндрил чувствовал, как захлёбывается в этих вопросах. В этих атаках отца. Чувствовал, как после каждого удара, сдержать следующий становится сложнее. Чувствовал, как у него опускаются руки. Хотелось закрыть глаза, вернуться на корабль Бриджит и отбыть на Север. Оказаться где угодно, лишь бы подальше от этого разговора. От этого человека. И от самого себя, каким он становился рядом с отцом.
– Сын, я никогда не считал тебя глупцом, но сейчас ты не видишь дальше своего носа. Северная королева залезла тебе в голову. Окрутила вокруг пальца. Даже сейчас они отправили тебя на Восток, лишь чтобы воздействовать на меня. Чтобы сыграть на моей жалости. Чтобы показать, что я не в силах сам вернуть своего сына, а они могут отдать тебя по щелчку пальцев. И чтобы заставить меня танцевать под их мелодию. Ослабить меня. Или сломать. – Эндрил увидел, как ладонь отца на подлокотнике дрогнула, а затем сжалась в кулак. – Но я не позволю им ещё раз провести меня. Не попадусь в эту ловушку во второй раз. Мне плевать, насколько заманчивое предложение они приготовили. Я не стану его слушать. Не стану думать о нём. Не стану из-за него менять свои планы. Что насчёт тебя… Завтра же ты вернёшься на Север и передашь им мои слова. А затем… Затем я не буду тебе указывать. Ты можешь делать всё, что пожелаешь. И я надеюсь, однажды ты сможешь вернуться ко мне, вновь став тем, кто достоин называться моим сыном.
