Думаю, эта незатейливая и весёлая музыкальная композиция непременно нашла бы восторженные отклики у римлян.
В это время из под моего внимания выскользнул Фортунат, устремив страстно-любопытный взгляд на роскошную женщину.
Римская матрона словно плыла, полулёжа на носилках, в окружении рабов. С левой стороны рабыня несла разноцветный зонтик на палке из индийского бамбука, готовая по первому знаку своей госпожи закрыть её от солнца. У матроны были белокурые волосы с огненным отливом. Тогда этот цвет был в большой моде. Для достижения нужного эффекта в цвете волос римские женщины мыли волосы в щелоке, затем намазывали их галльской помадой и высушивали на солнце. Её волосы были сплетены в косу, затянуты узлом на затылке и скреплены золотой булавкой. На висках и на лбу волосы спадали прядями и завитками. На лицо были нанесены румяна и белила. На ней была одета туника, сверкающая белизной. Рукава были длинные с разрезом спереди во всю длину и скреплены золотыми застёжками. На левое плечо был наброшен белый плащ, спускавшийся вниз красивыми белыми складками. На груди одето ожерелье из тройной нитки жемчуга, золотые серьги и браслеты были вычеканены в форме лепестков. В руках у матроны был круглый кусок из горного хрусталя. Считалось, что этот хрусталь являлся льдом, застывшим от страшного холода и никогда не тающим. Наконец, на груди она разместила маленькую ручную змею из породы тех, которые назывались змеями Эпидавра. За собой она оставляла слегка уловимый и приятный аромат духов, изготовленный из пестумских роз.
Её взгляд был холодным и надменным, а лучше о ней скажет отрывок из песни:
Она из воздуха и льда
Дотронешься едва ли
Её прозрачные глаза
Меня не отражали
(Би-2 «Ангелы»)
Многие женщины вокруг бросали завистливые и холодные взгляды на матрону, слишком она была недосягаема для окружающих своей яркой и опасной привлекательностью. Если бы в это время уже жил и творил свои произведения латинский писатель Марциан Капелла, то какая-нибудь из прогуливающихся женщин непременно воспользовалась его строчками, шепнув от зависти подруге:
– Смотри, какая искусственная красота у этой матроны! Она представляет собой сплошной обман; в то время как она живёт в Риме, её волосы растут на берегах Рейна. Вечером, снимая свои шелковые одежды, она снимает также и зубы! Две третьих своей особы она запирает в ящик на ночь, а её щёки, брови и глаза – дело рук её рабынь!
Тем временем, ноги Фортуната, оторвавшись от сознания, побрели на встречу к матроне. Уж, не Купидон ли сейчас стремится отвоевать себе роль в книге?
– Ты куда? Нам нужно держаться вместе. – произнёс Максимилиан.
– Максимилиан, – обратился Фортунат, – Нам обязательно целыми днями проводить совместно время?
– Конечно, нет. Тем более, ты поэт, а я юрист.
– Мне не терпится погрузится в атмосферу римской литературы, посмотри, сколько здесь на площади чтецов!
– Каждый из нас может самостоятельно снять номера в стабуле или инсуле, но через день по вечерам мы будем встречаться здесь на этом самом месте, чтобы сообщать друг другу о своих продвижениях в миссии.
На этом напарники расстались.
Фортунат устремился за роковой красоткой, от которой не мог и не смел оторвать взгляда. Ручеек рабов во главе с матроной, возлежащей на переносном ложе, остановился у богатого особняка. Ворота открылись и кортеж поплыл во двор. Фортунат невольно прибился к процессии. Управляющий дома, встречавший хозяйку, заметил незнакомца.
