* * *
Колокол тихо зазвонил, словно соприкоснулись хрустальные бокалы, и звон эхом разнесся по каменным сводам храма. Как бы шумно мы ни входили в город, наша семья уважала святость храма – даже если на уме у нас были лишь карты и бочки с элем. Еще пять ударов колокола, и мы закончим. Ганнер, Прая и Титус встали на колени по одну сторону от меня, а Джалейн, Самюэль, Арам и Мэйсон – по другую. Мы заняли весь первый ряд. Стража – Дрейк, Тиаго и Чарус – стояли на коленях позади нас. Священник, заговорив на древнем языке, смешал пепел с телячьей кровью, а потом прикоснулся влажным пальцем к нашим лбам. Служители храма с торжественным видом положили наши подношения в ларец, посчитав их подходящими для богов. Более чем подходящими, я бы сказал: этого было достаточно, чтобы нанять еще одного лекаря для лазарета.
Колокол прозвонил трижды. Потом еще дважды.
И последний раз. Мы встали, приняв благословение священника, после чего торжественно вышли из темного зала. Статуи святых стояли на высоких колоннах и смотрели на нас сверху вниз, пока благословения служительницы плыли за нами, как призраки-хранители.
Титус спустился к подножию лестницы и только потом издал пронзительный свист – призыв направляться в таверну и пить за нового патри. Благопристойность перед лицом смерти только разжигала Титуса. А может, не только его.
Я почувствовал, как кто-то потянул меня за плащ, – это была провидица, которая ютилась в тени колонны, прикрыв лицо капюшоном.
– Какие новости? – спросил я, бросив несколько монет в ее корзинку.
Она потянула меня за плащ, пока я не опустился на колени, мои глаза оказались на одном уровне с ее, цвета лазурных камней. Они будто парили в черной тени капюшона. Ее взгляд остановился на мне, голова наклонилась в сторону, словно она скользнула в глубину моих глаз.
– Патри, – прошептала она.
– Ты уже слышала.
Она покачала головой.
– Не от людей. Ваша душа говорит со мной. Но я еще кое-что знаю…
– Что?
Она наклонилась ближе. Голос провидицы стих до шепота: она будто боялась, что информация достигнет чужих ушей.
– Ветер шепчет, что они идут, патри. Они идут за вами.
Она взяла мою руку, сжав своими шишковатыми пальцами, и поцеловала мое кольцо.
– Да хранят вас боги.
Я осторожно отстранился и встал, продолжая смотреть на нее.
– И тебя.
Эта новость меня не удивила, но брошенных монет я не пожалел. Все знали, что мы столкнемся с трудностями.
Не успел я спуститься на нижнюю ступеньку, как Лотар и Рансел, два наших смотрителя, притащили кого-то и поставили передо мной на колени. Я узнал его – Хагур с аукциона по продаже скота.
– Ворует, – объявил Лотар. – Как ты и предполагал.
Я одарил Хагура пристальным взглядом. В его глазах не было отрицания, только страх. Я вытащил нож.
– Только не перед храмом, – умолял он. Слезы струились по его щекам. – Я прошу вас, патри. Не позорьте меня перед богами.
Он схватил меня за ноги, склонив голову и всхлипывая.
– Ты уже опозорен. Неужели ты думал, что мы не узнаем?
Он не отвечал, только молил о пощаде, пряча лицо в моих сапогах. Я оттолкнул его. Наши взгляды встретились.
– Семью не обманывают.
Хагур быстро закивал.
– Но однажды боги проявили и к нам милосердие, – продолжил я. – Так же поступают и Белленджеры. – Я спрятал нож в ножны. – Встань, брат. Раз ты живешь в Хеллсмаусе, ты – часть нашей семьи.
Я протянул руку. Хагур смотрел на меня недоверчиво, будто боясь угодить в ловушку. Я шагнул вперед, поднял его на ноги, обнял.
