Когда она вернулась в комнату с тарелкой супа, то Таня уже обессиленная лежала навзничь, и вытирала лицо полотенцем.
– Все выпила? – удивилась она, увидев пустую кружку.
Девочка осоловелыми глазами посмотрела на нее, и завернулась в одеяло как в кокон.
– Гусеничка моя. – улыбнулась Юля. – Чтобы после сна была здоровой бабочкой. – погрозила она пальцем крестнице.
Та попыталась открыть глаза, но не смогла и тут же заснула. Сон ее был глубоким, но не очень долгим, потому что она вся пропотела и проснулась от того, что ей было неприятно лежать в мокрой постели.
– Мокро. – прошептала она. – появившись на пороге кухни, закутавшись в одеяло.
– Рубашку принести? – вздохнула Юля, которая только собиралась пить чай.
– И всю постель. – девочка обиженно выпятила нижнюю губу.
Девушка встала и прошла в комнату.
Уже через полчаса Таня сидела на чистой постели и расчесывала волосы, чтобы собрать их в хвост.
– Ну? – посмотрела на нее Юля, когда вернулась в комнату.
– Ненавижу болеть! – сделала страшное лицо Таня.
– Что делать? – развела руками девушка. – А ведь есть дети, которые очень-очень долго и много болеют. – вздохнула она.
Таня молчала, всем видом показывая свою обреченность.
– Не вредничай. – посмотрела на нее Юля. – Подумай, каково детям, которые больны раком.
После этих слов девочка вжала голову в плечи и испуганно посмотрела на крестную.
– Им приходится принимать свою болезнь, выполнять назначенное лечение, и не унывать как некоторые. – Юля внимательно посмотрела на девочку.
– Я не унываю. – почесала нос та, отвела взгляд в сторону. – Зачем детям такие болезни? – подперла кулаком щеку девочка.
– Не знаю. – искренне ответила девушка. – Наверное, чтобы все остальные ценили жизнь. Настя говорила что болезнь часто дается не одному болящему, а и всем тем, кто в его окружении.
– Ага! – подняла палец вверх девочка. – Значит я болею и для вас тоже! – хитро взглянула она на девушку.
– Ага. – кивнула в ответ девушка. – Когда буду играть капризную принцессу из «Двенадцати месяцев.», то обязательно тебя вспомню!
Таня сморщила нос, тяжело вздохнула, приподняла ногу и покачала ею. Потом посмотрела внимательно на Юлю, снова вздохнула, махнула рукой и пересела поближе к подушкам.
Во время короткой передышки, перед тем как снова заснуть, Таня предложила свою помощь в поисках нужного произведения.
– Может что-то про погоду?
– Под дыханьем непогоды,
Вздувшись, потемнели воды —
прошептала девочка, заглядывая в свой телефон.
Юля обреченно на нее взглянула и предложила свой вариант.
– Осенней позднею порою
Люблю я царскосельский сад… —
проникновенно прочитала она первые строки.
– Или это?
Обвеян вещею дремотой,
Полураздетый лес грустит… —
еле слышно произнесла девочка.
– Погода точно влияет на наше настроение. – вздохнула Юля, поглядывая на серость за окном.
– Такие поэты писали про любовь? – обреченно посмотрела на девушку Таня.
– Ой, а у него-то паааално! – воскликнула та, и махнула рукой. – Все его жены и женщины были его же музами.
– И много у него их было?
– Ну, не очень. – улыбнулась в ответ Юля. – Дело в том, что тогда трудно было получить развод, и поэтому нередко пребывая в браке, на самом деле люди жили совершенно другой семьей. Хотя не официальные дети все-равно считались незаконнорожденными и не имели права на наследство.
– А дети-то в чем виноваты? – возмущенно покачала головой девочка.
