Василе и Валерий задержали после окончания рабочего дня своего сослуживца по фамилии Лашку. Разговор начал комсорг.
– Слушай, ты, говорят, Мишку Шихмана достаешь. Мол, еврейская морда и всё такое.
– Так он и есть еврей. И по морде, и по паспорту.
– Это да, но только у нас в отделе мы все… эти, как их… Валер, мы кто?
– Пролетарские интернационалисты. За расцвет и единство советских наций.
– Точно! – сказал Василе и шарахнул сослуживца в солнечное сплетение. Валерий, зайдя сзади, бил по печени и почкам.
– Ты перед Мишкой-то извинись. Мол, ничего плохого не имел в виду и всё такое.
Через день к Валерию и Василе подошел Шиманский.
– Вы, ребята, с Лашку обо мне говорили?
– Нет, – ответил Валерий.
– Делов не знаем, – подтвердил комсорг.
– Понял.
По дороге в прифронтовые до недавнего времени Каушаны никаких постов полиции, к удивлению Валерия, не было. На посту у въезда в сами Каушаны – город с населением в двадцать одну тысячу человек – их остановил, вглядевшись в номер на автомобиле, молодой улыбчивый гаишник, никакого автомата у него не было.
– Добро пожаловать, уважаемые гости из северной столицы! Будьте добры, Ваши документы… Валерий Ионович, документы у вас в порядке, но Вы нарушили скоростной режим…
Детектив не споря отдал деньги. Гаишник выписал квитанцию, сказал, что, если его коллеги остановят машину в городе, нужно эту квитанцию показать – оставят в покое.
5. Amikeco aparte, afero aparte31
29 августа 1992, суббота
С Шиманским, с которым Валерий вместе служил в отделе уголовного розыска Тираспольского управления внутренних дел, встретились, как договаривались, в кафе с магазином при нем, имевшими название на новый манер – Lumea Ceaiului (Чайный мир). Сейчас так стало модно называть магазины: «Мир обуви», «Мир кофе», даже «Мир насосов». Впрочем, и в советское время было много магазинов с названием «Детский мир».
Сидели в отдельном кабинете с накрытым столом.
Иза при знакомстве с Михаилом поспешила заявить, что «нелепое платье» надела для гаишников, потому что начальник велел. Михаил сказал, что Деметер насчет платья полностью прав и что он об Изе от Валерия слышал много хорошего. Изе это понравилось.
Валерий спросил Шиманского, не опасно ли ему здесь находиться. Тот ответил, что прибыл в город через реку, миновав пограничный пост. Но что после окончания войны между сторонами конфликта сразу установилась негласная договоренность: дать населению и предпринимателям спокойно перемещаться через границу, проверкой документов людей не донимать, никого не арестовывать и у мужчин, участвовал ли в войне, не выяснять. Сказал, что у каушанцев, как и вообще у жителей правобережных районов, война с левым берегом была непопулярна, от призыва в армию скрывались, убегали на Украину. Настоящей антипатии у жителей правого берега к приднестровцам нет.
– Воевать они не хотели, у всех родня на другом берегу, да и вообще, по-человечески, за что им было воевать? Это наши знали, за что воюют.
После того как поговорили о прошлой службе и сослуживцах (в городском управлении МВД почти все встали на сторону ПМР), Михаил вручил Валерию большой конверт с материалами по делу Георгеску. Дело оказалось легким, хотя, разумеется, Деметер клиенту этого не рассказал. Компаньон Георгеску в советское время имел кое-какие проблемы с законом, и в архиве инспектората имелось его досье. Там было указано, что мать компаньона живет в Тирасполе. Валерий связался с капитаном Шиманским – да, обокрав партнера, объект прибыл к мамочке.
