Уже подходя к дому, я увидела свет на балконе и чью-то фигуру за столом. Ах, вот ты где. Ну что же, я с тобой совершенно согласна. Здесь очень здорово. Только покормить тебя нечем. Разве что сухарик, какой в углу, завалялся.
– И долго ты так сидишь? – Радостно крикнула я, поднимаясь на балкон.
– Не очень. – Раздался голос, и я слегка вздрогнула, потому что это был не Эйслет.
За столом сидел ур, с которым мы на псов ходили. На столе, перед ним, лежал большой тюк.
– Я принёс тебе образцы тканей. Но ты, наверное, устала?
Да какое там. Я как про ткани услышала, так всю мою усталость, как корова языком.
– Давай, показывай. – Я уселась за стол напротив ура.
Он взял мешок за ушки и одним движением, вывалил его содержимое на стол. Я вцепилась в лоскутики, как дикарь в стеклянные бусы. Перебирала, терла, пробовала и на разрыв, и на мягкость, и на зуб.
Потом, смутно вспомнив о законах гостеприимства, предложила уру спуститься вниз и подогреть чаю. Самому. Заодно попросила принести ещё светящихся шаров. Они были припасены для завтрашнего торжества и хранились, сваленные в кучу, прямо на полу, в центральной зале.
Мы просидели довольно долго. Пили чай с тремя кусочками вяленой аввы, честно поделив их пополам. Перебирали лоскутики, и ур, то и дело, спрашивал меня, для чего мне тот или иной лоскут. А я с позорным запозданием поняла, что надо было попробовать сделать ткани цветными. И о матрасе мягком вспомнила. Тоже вовремя.
– Послушай. – Обратилась я к уру. – А из чего у вас эти штуки, которые на стене, ну, такие… – Я, смыкая и размыкая ладони, показала, какие именно. – У вас есть ещё такое…
Ур с таким удовольствием расхохотался, что я даже не обиделась.
– Альлига, ты меня поражаешь. Знать то, что неизвестно ни одному горожанину, и не знать простых вещей. Как такое может быть?
– А я спала всегда на одной стороне, вот и прищемила половину мозга. – Ответила я.
Ур снова расхохотался.
– Хорошо. Считай, что я принял твоё объяснение.
Я хмыкнула. А куда бы ты делся.
– Так есть или нет?
– Дивная, даже если бы это – Он помахал ладонями, подражая мне – Было последним, я бы отдал тебе всё.
– Я тебе так дорога? – Подхватила я его игру.
– Ты и представить себе не можешь, как. – Неожиданно, серьёзно ответил ур.
– Приму к сведению. – Отчего то, смутившись, пробормотала я. – Так что там с этой фигнёй.
– Скажи, сколько тебе нужно и что из неё сделать.
Мы провели ещё примерно полчаса. Я объяснила уру, какие именно должны быть пружины и как их потом, крепить и как готовое изделие будет выглядеть. Ур внимательно смотрел и кивал головой. А когда я сказала, для чего эта штука предназначена, он сначала поднял взор в ночное небо, а потом, мечтательно улыбнувшись, произнёс.
– Я бы тоже не отказался на этом поспать. – И выразительно, так, на меня, глянул.
Я губки бантиком сложила, ресничками похлопала и ответила невинно.
– Так в чем же дело? Сделай ещё один, для себя, и спи, сколько хочешь.
Он вздохнул, разочарованно и встал.
– Мне, пожалуй, пора. Значит, это, это и это надо сделать к завтрашнему вечеру?
Я кивнула. Память ура просто поражала. Я сначала предложила ему записывать, какого размера мне нужен тот или иной кусок, но он сказал, что и так всё запомнит. Невелика хитрость.
Ур сгрёб обратно в мешок всё, что я отложила, и начал медленно спускаться по лестнице.
– Эй! – окликнула я его, и он обернулся с таким счастливым выражением на лице, что мне даже немного стыдно стало. – А подъёмник вы уже сделали?
