Увидев, что она вытворяет со своим телом, Таргитай пораженно охнул. Нестор присвистнул, качая от удивления головой. Толпа восторженно закричала. Со всех сторон накатил звук множества хлопающих рук, похожий на морской прибой.
Таргитаю показалось, что девушка смотрит именно на него, улыбается широко и тепло. У нее красивые длинные ресницы, не менее красивые глаза, ослепительная улыбка. Она вдруг сдвинула взгляд и так же с улыбкой кивнула кому-то в толпе. Возле невра возникла древняя на вид старуха, тоже из этого странного племени.
Одета ярко, из-под красного с черным платка выбиваются седые волосы. Лицо бабки похоже на печеное яблоко. Однако глаза смотрят цепко, оценивающе, как на коня на базаре. Старуха улыбается во все несколько зубов. Таргитая поразило обилие золота – тут не только зубы, но и обруч на лбу, золотые монеты на шнурке на шее вперемешку с костяными фигурками-амулетами.
Она подошла вплотную, одарила беглым взглядом Нестора, но за руку взяла Таргитая и сказала елейным голосом, неспешно:
– Милок, дозволь погадать… Расскажу твою судьбу от самого рождения, покажу грядущее! Все-все расскажу, как на духу! Скажу, где таятся опасности, кто задумал тебя убить, и какое счастье ждет в скором времени! Не пожалеешь! Позолоти ручку, и все как есть расскажу!
У дудошника в глазах промелькнул интерес. Улыбка стала шире. Он достал пару монет, положил в протянутую руку старухи, и деньги тут же исчезли – она сунула медяки в вырез платья между грудей, хитро подмигнув Таргитаю.
Затем взяла широкую ладонь и принялась всматриваться в глубокие линии, что разбегаются в разные стороны, образуя подобие не то паутины, не то карты местности.
Старая саргонка пару мгновений вглядывалась в длинные, причудливо загнутые линии. Внезапно глаза широко раскрылись, бабка подняла взгляд на лодыря. В ужасе охнув, отшатнулась, ссохшиеся губы начали дрожать, морщин на лице резко прибавилось, как будто бабка только что состарилась еще лет на сто.
Ладонь Таргитая выскользнула из обмякшей руки.
– Ты…– прошептала сдавленно. – Ты…! Неужто в самом деле…?!
Бабка, осмелев, снова глянула в его раскрытую ладонь, и побледнела.
– Неужто…зрел самого??! – вопросила неверяще и подняла глаза вверх, словно указывая на что-то или кого-то, расположенного высоко-высоко, но незримого. – Да как ты…как сумел?? А твое будущее…дай-ка взгляну…
Она вновь принялась изучать линии на Таргитаевой руке.
– Что? – спросил невр с радостным волнением и полными любопытства очами. – Что зришь, бабушка?
Старуха всматривалась в громадную ладонь еще пару мгновений. Затем громко ахнула и повалилась без чувств.
Толпа обеспокоенно зашумела. Горожане отпрянули, образуя вокруг Таргитая с Нестором и лежащей без чувств гадалки пустое пространство.
Сквозь многочисленных зевак протиснулись чернобородые саргонцы в ярко-красных рубахах. Злые взгляды обратились на Таргитая и Нестора. Узрев упавшую в обморок старуху, рассвирепели.
Самый высокий, с зелеными глазами, зыркнул на невра и гаркнул:
– Ты почто обидел нашу Гавану? Она никому не делает зла, лишь читает по ладони! И всегда, – слышишь? – всегда! говорит только хорошее! Клянусь сосцами священной Кобылицы!
Двое саргонцев наклонились над гадалкой, принялись легонько трясти. Когда не помогло, принялись хлопать по щекам. Лица у парней бледные, смотрят испуганно, словно оттого, смогут ли привести ее в чувство, зависят их жизни.
