– Лучше зададим ему жару вместе! – не согласился тот. – Вместе весело шагать по дорогам, по дорогам! И конечно, всех пинать лучше скопом! Лучше скопом! – затянул он, видимо, любимую песню.
Волхв на помосте сделал повелительный жест. В толпе тут же радостно загалдели, кто-то принялся принимать заклады на победителя. Привязанный к столбу парень смотрит, затаив дыхание.
Все четверо медленно двинулись на Таргитая. Он было поднял руку, чтоб вытащить Меч, так и просит напиться теплой крови, мышцы красиво вздулись от плеча до кисти, но потом опустил. Они безоружные, напомнил себе невр, негоже обнажать клинок!
Он лениво шагнул навстречу. Твердоран, скаля зубы, выбросил вперед кулак. Тарх увернулся, быстро и резко ударил в ответ. С разворота хрястнул еще одному, тут же от души добавил локтем.
Волхв ахнул. По толпе прокатился изумленный вздох – Твердоран и Алчирок лежат, раскинув руки. У одного выпирает кость сломанной нижней челюсти, у другого расквашен нос, струйки крови с соплями запачкали бороду.
Рыжий и черноволосый побледнели, подобрались, нервно кусают губы. Отступать некуда, на них в ожидании смотрит все село. Рыжий тряхнул головой, глянул на варвара исподлобья. Минутный порыв трусости сменился гневом.
Нагнетая боевую ярость криком, оба ринулись на чужака, желая избить, растоптать, порвать на куски – за товарищей и за то, что заставил на миг ощутить недостойную мужчин трусость на глазах у всего села!
Тарх отошел в сторону, схватил обоих за загривки, с силой столкнул лбами. Раздался звучный треск. Казалось, из глаз у бедолаг брызнули искры. Оба рухнули на землю, как кули с мукой.
Рыжий застонал, с великим трудом поднялся. Утерев кровавые сопли, вновь шагнул к Таргитаю, занося для удара кулак. Невр вскинул руку и просто толкнул бедолагу. Тот бессильно упал, с земли взметнулась туча пыли.
Тарх едва не закашлялся, но божеское достоинство не уронил. Выпятив грудь колесом, обвел толпу победным взором. Наконец, остановил глаза на волхве. Старик от изумления разинул рот, туда и ворона влетит, но затем подобрался, теперь смотрит с бессильной ненавистью.
– Боги сами нас рассудили, – пояснил Таргитай с важным видом. – Это были лучшие бойцы на селе? Если есть другие, зови. Места здесь, – он обвел рукой ток, который окружила толпа притихших селян, – хватит всем. А ежели нет, то отвязывай парня! Забираю с собой!
У волхва от изумления на миг отнялась речь. Лицо налилось темной кровью, косматые брови сшиблись, пыхтит от злости, но видно, что сделать ничего не в силах.
Вперед из толпы вышел крепкий мужик в цветастой рубахе.
– Отпускай парня, Дровоед! – сказал требовательно. – Не иначе, это знак свыше!
– Сварог, видать, сам не хочет его в жертву! – крикнула у него за спиной женщина пугливо. – Отпускай!
– Да я бы этого дурня и сам в жертву не захотел! – гаркнул еще один в толпе. – Гони его в шею, пускай идет вместе с варваром!
– Отпускай и пес с ним! – раздался еще один голос.
– Развязывай, Дровоед! – крикнул кто-то еще. – Гони его к Ящеру!
Крики слились в оглушительную волну, Таргитай поморщился – на его музыкальное ухо словно наступил медведь, а потом прошлось стадо туров. Он сунул мизинец и как следует там поворошил. Вытащил, посмотрел на потемневший ноготь, с улыбкой вытер о волчовку.
Волхв еще немного постоял, слушая нарастающий вокруг шум толпы. Затем перехватил ножом веревку на запястьях и локтях приготовленного в жертву парня у столба. От пинка тот кубарем слетел с помоста. Поднялся, взгляд полных ужаса глаз шарит по сторонам, переходит со столба, где его чуть не сожгли, на разъяренную толпу.
