Он отпустил мою руку, и я с облегчением прижала её к себе. Для меня само слово "больница" уже было триггером. Мы с отцом помотались по ним досыта, когда болела мама. Запах лекарств и дезинфицирующего, бездушные стены. Меня даже от белого стерильного цвета воротило, стоило представить снова эту обстановку.
– Я не хочу в больницу, – жалобно проскулила я.
– Не упрямься, бәбкәм, – поморщился Данияр. – Перелома нет, но может быть трещина, – ласково сказал он. – Я должен убедиться, что ничего страшного с тобой не случилось.
– Откуда вы знаете, что нет перелома? Вы врач?
– Не врач… Помогал в детстве деду пасти овец, и одна глупая ярочка всё время попадала в неприятности. Там и научился различать.
С этими словами он поднялся и вышел из комнаты, прихватив свои вещи с тумбочки с собой.
Я позволила себе посидеть несколько минут в тишине и одиночестве, отходя от общения с Татарином. Он сравнил меня с овцой? Для него я даже хуже овечки. Я – никто, просто вещь, с помощью которой он ищет встречи с моим отцом.
С большим трудом я заставила себя пойти в ванную. Всё же нужно показаться врачу. Кому будет лучше, если я заболею?
С одной здоровой рукой жизнь становится сложнее. Мне ли не знать этого?
Собиралась не торопясь. Данияр сказал, что надо подождать рассвета, так что время было.
Когда ко мне в комнату постучали, я уже была готова. Дверь не была заперта, поэтому я была приятно удивлена, что ко мне никто не ломился. Я ожидала увидеть Данияра, но в коридоре меня ждал тот ужасный мужчина, который едва меня не изнасиловал. Митяй, кажется?
– Ну, что, сучка, пропердолил тебя босс? – брезгливо усмехнулся бандит. – Жалко, конечно, что целка не мне досталась… Ну, ничего, я своего шершавого ещё тебе вгоню по самые гланды! У тебя будет возможность и с необрезанным хером кайфануть, крошка.
Боже, до чего же он мерзкий!
Я смутно запомнила, как Данияр бил Митяя, но его заплывший глаз мне доставил сейчас неимоверное удовольствие. Как таких тварей земля носит?
От мысли, что этот урод меня трахает, начало мутить. Хоть это и Данияр натравил на меня Митяя, разрешив меня обесчестить, я была сейчас несказанно рада, что он сжалился надо мной, и этого не случилось.
Пока не случилось.
Что за планы у Татарина насчёт меня, остаётся только гадать.
– Я же приказал с ней не разговаривать! – раздался голос Данияра позади Митяя, и тот аж присел от неожиданности.
Когда он отшатнулся от двери, я увидела самого Данияра. Он был одет не так, как вчера. На нём была чёрная футболка, туго обтягивающая его мощный торс, поверх неё толстовка на молнии, из-под которой едва заметно выглядывала кобура с пистолетом. Кроссовки и штаны тоже чёрные, как будто он на похороны собрался. Теперь он выглядел ещё более зловещим, а может, это оттого, что я не выспалась?
– Съеби с моих глаз! – рявкнул он на Митяя, и тот испарился. – Поехали, София! – бросил он мне. – В больнице без фокусов, иначе я тебе не только руки переломаю!
Мог бы и не предупреждать. Разве я могу рисковать жизнями прислуги, которые тоже в заложниках у этого мафиози?
В больницу ехали молча. Я была этому рада. Разговаривать с Данияром не хотелось совсем. Что бы он ни сказал, всё было направлено на то, чтобы меня напугать. Пусть лучше ничего не говорит.
Мне сделали рентген и отвели в какой-то кабинет, где велели ждать врача. Данияр с двумя своими охранниками остались сторожить меня под дверью. Они так неустанно наблюдали за мной, будто боялись, что я сбегу.
