Таврический сад - страница 9

Все маленькое, как в мультике, и туда мне надо было прыгнуть? От страха я уже начала терять сознание, когда почувствовала, что меня толкнули в спину, опора под ногами пропала – и я лечу вниз. Но это было еще не все. Парашютная вышка не была рассчитана на такой малый вес прыгуна, поэтому я повисла на полпути, беспомощно болтаясь на плохо натянутых стропах. С помощью механизма, раскрутившего оставшиеся канаты, меня наконец опустили на землю. Кстати, когда я повисла, страшно уже не было, а было даже любопытно, чем все это кончится.

Потный от страха служитель подскочил и стал судорожно раскручивать ремешки. Наверное, за такую молодую прыгунью ему бы здорово попало.

Папа как ни в чем не бывало подошел ко мне. Кстати, сейчас я вспоминаю, что сам он прыгать не стал, а спокойно спустился по лестнице. Приветливо улыбаясь, что бывало нечасто, он протянул мне руку, я в ответ должна была дать свою. Он ее крепко пожал и твердо сказал:

– Молодец, тебе уже семь лет. Ты уже взрослая. С этого дня рассчитывай только на себя.

Художник Раис Халилов

Между прочим, я недавно узнала, что у евреев действительно принято опекать мальчиков только до шести лет. А девочек все-таки до двенадцати. Тут папа что-то перепутал, будучи атеистом и не имея ни малейшего интереса к Пятикнижию. Но какие-то отголоски веры предков все же осели у него в голове, преломившись таким образом.

Когда я подросла, для воспитания силы духа забиралась по пожарной лестнице на шестой этаж, так что урок не прошел даром. Про то, что мне не на кого рассчитывать, я тоже поняла. Хотя, вопреки папиной теории, так хочется опереться на плечо друга.

11.01.2020

Берлин

В пятидесятых годах в Ленинграде не было голода. Жили скудно, но все необходимое было.

Хорошо помню семейные обеды на улице Войнова в нашей большой светлой гостиной с окнами на Неву. Управляла всем моя прабабушка Басенька, поэтому вся еда была кошерная.

За столом собиралось человек пятнадцать родни, в том числе мы с моим кузеном Фимой. Он был с детства мальчик уравновешенный, упитанный и ел все, что давали. Поэтому, вероятно, хорошо продвинулся по жизни, уехав в Америку и там став высокооплачиваемым айтимэном. Я, наоборот, была нервозным ребенком и почти ничего не ела. А полагалось в те времена, когда люди еще помнили кошмар блокадных дней, все, что дают, доедать до чистой тарелки. Когда мы все садились за стол, я начинала ощущать одуряюще сильный запах фаршированной рыбы. Меня уже тошнило, и эти серые, сильно пахнущие рыбные котлетки я много лет видеть не могла, не то что есть. (Теперь ем в синагоге иногда, но они не настоящие, а из израильских банок, это немного меня с ними примиряет).

Бабушка Соня, дочь той самой бабушки Баси и мама моего отца, готовить не любила. Она выросла в двадцатые годы, когда все еврейские традиции забывались и им на смену пришли революционные лозунги типа «не спи, вставай, кудрявая, заря встает с заставою». По-моему, кроме фасолевого супа, она ничего готовить не умела, поэтому, когда я подросла, меня часто приглашали в общественное место, где можно было пойти пообедать без домашней готовки и мытья посуды, а тогда ведь не только посудомоечных машин, но и горячей воды почти ни у кого не было.

В Питере были даже знаменитые места, куда можно было пойти вполне прилично пообедать или позавтракать. Одним из таких мест было молочное кафе на Невском проспекте недалеко от Московского вокзала. Там давали очень вкусные молочные сосиски с картофельным пюре. Это даже я ела с удовольствием, хотя сосиски были, конечно же, некошерные. Что меня тогда совершенно не интересовало. В это кафе меня пригласили позавтракать бабушка Соня и дедушка Соломон, которого я звала Соломока. Маленького роста блондин с ясными голубыми глазами, он носил фамилию Бреслав, произошедшую от его предков из Шлезии, добрейший был человек, тоже доктор и даже кандидат наук. Голоса никогда не повышал и был со мной мягок и терпелив. Помню холодный зимний день – Соломока везет меня на санках через заснеженную заледеневшую Неву. Мне было немного страшно, как будто мы одни в этой снежной пустыне и санки могут провалиться под лед. Ничего не произошло, мороз был градусов десять, а подледный лов с прорубленными лунками тогда еще не вошел в моду.