Тайна башни Углынь - страница 15

«Она потеряла Бога, совсем забыла Его», – догадалась Ася, и почему-то ей сделалось страшно, словно она заглянула в бездну.

– А я знаю, почему я жива! – вдруг радостно возвестила Нета. – Была не ночь, а только лишь вечер! Сумерки. Не самый опасный час. Вот Мруст-то и ускакал!

– Он охотился, – застенчиво возразила Ася. – И ускакал он не просто так, сам бы он не отступил.

Ткачиха дёрнулась, пролила на себя сбитень из кружки и с неожиданной злобой закричала на Асю, тряся растрёпанной головой:

– Ты умом повредилась, что ли? Иди-ка ты спать, проспишься и опомнишься от испуга, перестанешь глупости говорить. Мала ещё взрослых учить!

– И то, – решительно встала Верна, – давайте-ка спать. Утро вечера мудренее.

Ася послушалась и пошла к себе. Верна была права. Несчастная Нета даже не понимала, что ей пытались помочь, и только злилась всё больше. Что-то важное в ней и впрямь подменили в башне Углынь…

Ночь вступила в свои права, и долина забылась тревожным, тяжёлым сном. Только одно окно продолжало светиться зловещим багровым светом. Оно смотрело в тёмно-синее небо с самой вершины трезубца башни Углынь.

Маландрин не спал. Глубокая ночь всегда была для него временем дел: он следил из своей смотровой за движением звёзд или уединялся в чтилище. Сегодня труба звездочёта была бесполезна. Он долго шарил ею по небу, но ни просвета не было в низких тучах, обложивших к вечеру перевал. Тогда чародей взял со стола свечу и вышел из смотровой. Задумчиво глядя под ноги на косые винтовые ступени, он спустился по узкой лестнице вниз, на самый широкий этаж, соединявший основания трёх зубьев-башен…

…Когда-то ему казалось, что комнат здесь слишком много для него одного, и многие из них останутся пустовать. Но однажды ночью, стоя по обычаю на смотровой, он увидел звезду, летевшую на него. Мгновенье спустя башня содрогнулась до самого основания, Маландрин в панике выскочил из неё, думая, что она немедленно рухнет, похоронив его под своими древними глыбами, – и едва не упал на лежавший прямо перед порогом чёрный огромный камень. Камень выглядел так, что звездочёт надолго задумался, не сводя с него глаз, всё больше и больше дивясь на причудливые очертания метеорита. Он сел на порог и стал терпеливо ждать, когда рассветёт и можно будет вполне оценить этот подарок судьбы. Когда солнце взошло, он понял, что камень превосходит все его ожидания. Одна сторона у него оказалась довольно ровной, как подножие статуи. Маландрин поднатужился, поставил остывший метеорит на это естественное основание и отступил, поражённый: перед ним возвышалось изваяние человеческой склонённой фигуры, задрапированной мягкой тканью. На такое полное, чарующее подобие он и не надеялся!

Идеи одна ярче другой вспыхивали в его уме. Удача наконец улыбнулась ему! Люди так глупы и доверчивы, обмануть их легко! Он сумеет всех убедить, что камень исполняет желания, и тогда… О, тогда!.. Его голова закружилась от карусели дерзких, но таких осуществимых теперь планов и замыслов. Он кинулся в кладовую, схватил все пустые мешки и плотно укутал метеорит. Потом спустился в соседнюю деревушку и подрядил десяток самых крепких крестьян поднять на башню неназываемый груз. Крестьяне, которые все как один боялись странного чужака, поостереглись любопытствовать и, быстро сделав, что требовалось, убрались восвояси.

Маландрин снова остался наедине со своим сокровищем, установленным на стопку ковров в самой просторной зале. Он бережно освободил метеорит от мешков, восторженно постоял перед ним, любуясь его поразительной формой, наконец, решился и погладил его. И тотчас отдёрнул ладонь. Камень точно пронзил его ледяным, острым ударом!