Афина: «А с чего вообще подозрения, что это теракт? Грузовик мог уйти со связи из-за аварии, крушения, да много из-за чего ещё!»
Богданов: «Это пока слишком секретная информация, чтобы вот так просто тебе в мессенджер её посылать. Если возьмёшься, получишь всю имеющуюся разведку через спецоборудование».
Афина: «Да иди ты».
Богданов: «Тогда отправлю Журавлёву, она уже почти такая же крутая, как ты. Настало время девочке вырасти».
Это, конечно, было манипуляцией. Журавлёва служила в их команде младшим помощником Председателя. На пару голов ниже Богданова и всего на одну – Сталевой Журавлёва была моложе Афины, а послужной список при этом имела вполне сравнимый. И в космодесанте-то она отметилась, и в русском СВР послужила. Даже пару медалей и одно ранение схлопотала.
Её взяли, чтобы состав комиссии прямо-таки кричал о реальном опыте урегулирования конфликтов, хотя на деле Журавлёва перебирала бумажки и организовывала встречи. Девица Афину раздражала в том числе тем, что оказалась не робкого десятка – с порога намекнула Афине, куда метит.
«Этой команде нужна свежая кровь и альтернативный взгляд на проблемы», – сказала как-то Журавлёва Сталевой, когда та спросила, почему Журавлёва выбрала именно команду Богданова.
Журавлёву Афина видела насквозь: дешёвая карьеристка. Да, в космодесанте – но всего год и в почётном карауле Мемориального комплекса «В память основателям» на Луне.
Да, ранение – но от шальной пули недовольного условиями шахтёра, впервые в жизни взявшего винтовку, чтобы поучаствовать в микровосстании. Взвод Журавлёвой отправили его подавить, просто потому что они стояли в карауле в двух часах езды, и это оказалось дешевле, чем заказывать кавалерию с орбиты.
Да, СВР – но в отделе внешних связей, то есть раз в пятилетку давать видео-комментарий какому-нибудь телеканалу.
Вроде послужной список при ней, а копнёшь поглубже – так и нет списка. Единственная цель Журавлёвой – это получить ещё одну галочку в резюме и двинуться дальше, в политику. Ведь этого так хотели её родители-богатеи, промышляющие торговлей удобрениями на Земле. Их план был прост – через умничку-дочку поменять свой статус безродных коммерсантов средней руки на аристократию – касту, в которую, если ты не голубых кровей, можно попасть только через политику.
Богданов утверждал, что Журавлёва с её опытом серьёзно усилит влияние Комиссии, но Афина была уверена, что роль у выскочки одна – побесить её, Сталеву. Это было в стиле Богданова – взять фитиль, поджечь спичку и посмотреть, как бахает.
Год или два назад, когда её служба в Комиссии только начиналась, Сталева на такое, наверное, повелась бы, но теперь она уже достаточно хорошо узнала босса и научилась распознавать его попытки.
Афина: «Отличный выбор! Отправлю ей открытку с поздравлением».
На это сообщение Богданов ничего не ответил. Либо связь опять барахлила из-за активного Солнца, либо Богданов сдался. Афина уже разорвала было соединение, но приложение мессенджера снова тренькнуло. Сообщение не содержало текста, а только видеофайл. Открыв его, Афина увидела запись стрима с камеры наблюдения. Технические маркеры сообщали, что расположена эта камера в погрузочном отсеке орбитальной стартовой площадки «Артемида-3» – одной из трёх на орбите Марса, предназначенных для грузовых кораблей. Дата и таймкод сообщали, что видео снято за четыре месяца до того, как Афина его получила.
