– Угу, – Жека кивнул и искоса посмотрел на Лесникову. Та воспринимала все вполне серьезно, без всяких улыбок. Да и остальные не улыбались. Значит, права Сабля. Так и надобно. Все ж – водный поход.
– Все, садитесь, – с прищуром глянув на солнышко, распорядилась Ленка. – Идем в таком порядке. Первыми – парни, за ними – Женьки, последняя – я. Колька, Мика! Быстро не плыть, чаще оглядываться.
– Да ясно все, Лен.
Вспенили воду весла. Колыхнулось, сверкнуло в глаза отраженное речными волнами солнышко. Несколькими взмахами весел байдарочники выгнали лодки на середину реки. Поплыли!
– Прощай, поселочек! – радостно закричала Женька. – Здравствуй, Черное озеро!
Жека не выдержал, обернулся:
– Здравствуй, летучий змей!
Крикнул и, неловко цепнув веслом воду, окатил напарницу с головы до ног. Та, правда, нисколечко не обиделась:
– Весло ровней держи. И не опускай глубоко. Плавней, плавне… Вот так. Вот. Молодец!
Между прочим, от похвалы Жеке стало приятно. И вообще – здорово! Потянулись с обеих сторон реки луга, кусты, перелески. Кое-где на отмелях, шумели камыши и осока, пар раз они даже перегородили всю реку, и Жека подумал же, что придется вытаскивать лодки на берег и обносить мель. Однако, нет! Плывущие первыми парни вошли в камыши, не теряя скорости, даже наоборот – разогнались!
– Байдарка не очень-то усадистая, даже груженая, – пояснила сидевшая на корме синеглазка Лесникова. – Почти по любой мели пройдет. А не пройдет – так протащим.
Сказала, и словно накаркала! Заскрипел под днищем лодки песок… еще пара гребков… все! Не пыли больше. Сели.
– Ну, вылезаем, – звонкий голосок синеглазки звучал, как всегда, без всякой досады. – Ты за нос берись, я – сзади. Приподняли-протащили… Оп-па!
Обходя мель, многоопытная походница Ленка взяло чуть левее:
– Эй, доходяги! Помощь нужна?
– Сами справимся… О! Справились уже.
Вытащив лодку на чистую воду, забрались, замахали весами, догоняя своих. Да те, в общем, не торопились – плыли в свое удовольствие, красотами природными любовались. Да ведь и было на что посмотреть! Ума Палата наконец-то фотик достал. Деревья сфотографировал: зеленые, клонящиеся к самой воде, ивы. Потом – рябинки на плесе, стояли они там такие тоненькие, словно девушки собрались водить хороводы. А вот и кувшинки! Красивые, белые и ярко-желтые. Или… это совсем не кувшинки – лилии?
– Меня у кувшинок сфоткай, – попросила Лесникова. – мы вот сейчас подплывем, ты повернись и…
Жека так и сделал. Напарница его синеглазая уже и фотогеничную позу приняла – шляпку соломенную набок, подбородок кверху, очки солнечные.
– Я вот сейчас наклонюсь, а ты…
– Очки-то сними. Глаз не видно.
– Эй, вы там! – подогнала Сабля. – Хватит, успеете еще. Будет время.
Не так уж и сложно оказалось плыть. Уже часа три прошло, а Жека и не устал даже. Да и синеглазенькая Лесникова – тоже не похоже, чтоб умаялась веслом-то махать. Не часто, честно сказать, и махали. Теченье хорошее, река сам лодки несла, только направляй, куда надо, обходи топляки да мели. Кругом красотень какая – не отвести глаз! Слева, на холмистом берегу, спускались к самой воде кусты смородины и малины, справа тянулись луга, заросли березы и вербы, а где-то вдали загадочно синел лес.
Порхали над лодками разноцветные бабочки, проносились над самой водой прозрачно-синие стрекозы, а цветов по берегам росло – целое море! Ромашки, сладкий розовый клевер, синие васильки и колокольчики, желто-бело-сиреневые фиалки. На излучине качал красно-фиолетовыми головками иван-чай, словно кланялся, а на противоположном берегу сияли золотой россыпью одуванчики. Радостные такие, теплые… словно мохнатые солнышки.
