– Но здесь и сейчас это Ничто отступило, – с воодушевлением произнес Сол.
– Не уверен, что в данном случае это было то самое Ничто, – с сомнением покачал головой странник. – Тебе, как хранителю, неведомо, но в нижних Вселенных, мирах и междумирьях полно всякой заразы и паразитов, готовых услужить верным последователям на выгодных условиях…
– Что ж, как страннику, тебе виднее, – согласился жрец, не желая продолжать спор.
Они замолчали. Дэрей Сол, стоя у окна, любовался своим городом. Лучи солнца, пробившиеся сквозь тучи у самого горизонта, окрасили теплым светом шпили храмов, купола дворцов, театров, библиотек, музеев и бесчисленные крыши жилищ, облепивших Прэзоступ, подобно пчелиным сотам. Его друг, напротив, смотрел на далекие северные горы.
– Скажи, – нарушил тяжелое молчание жрец, – ты возьмешь ее под опеку?
– А ты уверен, что ей это нужно? – задумчиво переспросил мужчина в черном.
– Знаешь, она недавно потеряла любимого, – тихо проговорил Дэрей Сол. – Мы с тобой знаем, как это больно. Она расстроена и напугана собственной силой… Но, в конце концов, неважно, в чем уверен я. – Он строго взглянул на друга. – Важно, хочешь ли ты помочь нашей маленькой сестренке?
– Не знаю, хочу ли я вообще чего-либо, – прошептал странник.
– В таком случае, если у тебя найдется немного времени, будь так добр, просто окажи мне услугу, – попросил Сол. – Проследи за тем, чтобы это прелестное дитя не натворило новых бед. И по возможности не убивай при этом слишком уж много жителей Сии… Это ведь не очень затруднит тебя?
– Не сердись, Белый, наши с тобой разногласия здесь ни при чем, – покачал головой мужчина в черном. – Я выполню твою просьбу. Ибо время – это единственное, что у меня осталось. И его даже в избытке…
– Благодарю тебя, Сай, – кивнул жрец. – …Да и нет никаких разногласий.
– Воистину, есть только свобода воли и свобода выбора, – лукаво прищурился его друг.
– Именно.
– Так не сердись. – Он протянул пустой бокал. – Налей мне еще немного твоей «Медовой крови» и расскажи, какова же «на вкус» наша младшая сестренка? Да сообщи наконец, как ее зовут?
– У сумеречных лис множество прозвищ, – сказал жрец. – Но мне известно ее настоящее имя.
Откупоривая новую бутылку, Его Святейшество вдруг замер и обернулся к окну. В этот миг над городом пронесся мелодичный звон колоколов. И этим вечером звон был каким-то особенно громким и величественным.
* * *
– Дженна. – Аука оторвала взгляд от белых облаков. – Я бы очень хотела, чтобы ты осталась. Но, кажется, тебе и правда пора…
– Что ж, тогда до встречи, – ответила Дженна, не отрывая завороженного взгляда от прекрасных радужных глаз лигнитлеи. – Я искренне надеюсь, что ты ошибаешься и следующая наша встреча… в будущем или в прошлом… будет доброй. – Она вздохнула. – Спасибо тебе за все.
Наемница низко поклонилась духу, развернулась и быстро пошла прочь, смущенная, озадаченная и немало перепуганная. Что же Аука имела в виду под этим загадочным «вчера»? Что было так «больно» и «страшно»? Что случилось с ней самой? Что здесь произошло? И как, в конце концов, лигнитлеи все это время общалась с ней без посредника?
Вот так запросто Дженна разговаривала, смеялась и даже дурачилась с духом-хранителем яблоневого сада. Невероятно! Наемница прекрасно знала, что подобное было просто невозможно: недопустимо для человека, эльфа или кого-то в этом роде.
Лигнитлеи использовали лис как проводников между своим и материальным мирами не просто так. С одной стороны, животные защищали покровителей от тех, кто мог физически навредить их дому; с другой – они передавали волю и знание духов, не отождествляясь с ними и таким образом сохраняя лисьи умы в целости. Речи лигнитлеи, воспринятые напрямую всяким существом, имеющим развитое эго, могли разрушить саму его личность, попросту свести с ума!
