– Ко второй школе же? – Матвеич слегка притормозил перед поворотом и вновь разогнал «шестерку», когда Эдик подтвердил маршрут. – Нехорошая эта «Волга», так я вам скажу, ребята…
– Вы что-то знаете? – Валерий повернулся к шоферу. – Или просто факты с россказнями свидетелей сопоставили?
– У нас тут, в Андроповске, – начал Матвеич, проигнорировав обидные слова молодого следака, – до революции много храмов было. И кладбищ старых. Так вот, больше половины повзрывали еще в тридцатые-сороковые, а в остальных то склады открыли, то цеха. Сырный, к примеру…
– Это вы к чему, извините? – не выдержал Камышев, но Апшилава громко на него шикнул и даже треснул по спинке сиденья.
– Во-от, – Матвеич, оказавшийся обладателем олимпийского спокойствия, словно бы не заметил нетерпеливость Валерия и продолжил. – А вместе с Успенским собором, самым главным, старое кладбище бульдозерами сровняли. Хотели дома новые строить, но в итоге передумали, долгое время там пустырь был, потом разбили парк. Место-то красивое. Поставили концертную площадку, танцульки стали устраивать. Старые люди предупреждали, что добром это не кончится, но кто ж их слушал… И тут парни молодые пропадать начали. В семьдесят девятом это было. Как ни танцулька, так исчезнет кто-то. А потом стали замечать, что какая-то девушка туда постоянно приходит, но кто и откуда – неизвестно. Одно точно – не местная. И парней этих пропавших в последний раз с ней видели.
– Интересно… – протянул Камышев, осознав, что слушает очередную страшную байку.
– Многие с ней танцевали, но пропадали в основном те, кто провожать ее ходил, – пожилой водитель кивнул. – Потом уже кто-то заметил, что девчонка на машине всегда уезжала. Вернее, увозили ее. На черной «двадцать первой» без номеров. Но парней при этом уже никто не видел. Куда они проваливались, черт их знает.
– И что, в итоге никого так и не нашли? – уточнил Валерий, отметив совпадение важной детали этой истории с тем, что происходило сейчас. – И не та ли это черная «Волга» сейчас по Андроповску разъезжает?
Он понял, что ищет слабые места не столько в рассказе Матвеича, сколько в своем нынешнем деле о пропаже людей. Логично ведь было предположить, что старая легенда всплыла именно в то время, когда город захлестнуло волной таинственных исчезновений. Милиция бессильна, а значит, опять-таки виноваты если не иностранные шпионы, то выходцы из потусторонних миров. Кто-то, как этот пожилой водитель, вспомнил историю из конца семидесятых, присочинил, что видел черную «Волгу», другой добавил деталей… И пошла по Андроповску гулять байка о таинственных вурдалаках на «двадцать первой».
– Кто ж ее знает, – Матвеич тем временем пожал плечами, отвечая на вопрос калининского следака. – Я лично той «Волги» ни разу не видел. Ни в семьдесят девятом, ни сейчас. Но слышал и то, будто «Волга» была двадцать четвертой. Или даже вовсе не «Волга», а «Чайка».
– Вот по дороге едет ЗИМ, и я им буду задавим… – пробормотал Валерий, вспомнив строчку из одной своей любимой книги. А потом уже громче напомнил старику о другой части своего вопроса. – С парнями-то пропавшими что в итоге? Нашли их? А девушку?
– В один момент исчезновения прекратились, – ответил Матвеич. – Ближе к концу лета. Как ножом отрезало. А пропавших так и не нашли – ни живых, ни мертвых. Как и преступников с той девушкой-приманкой. Как в воду канули.
