Какой срам над головой. И смешно и горько.
– Ах ты ж змея подлая, – прошипела маркиза, до которой, наконец, дошло. Зад ведь поддувает!
Шаги приближаются! К лоджии кто – то идет! Болтовня бытовая, сплетни доносятся. К колонне прижимаюсь, как маркиза на балу у герцога тогда. Теперь я в ее шкуре! Смотрю на балкон, веревка вверх уходит. Поняла Николь, что люди сюда пришли!
Две девушки к перилам приблизились. А я вокруг колонны перетекла и в коридор. Там хоть есть места, где спрятаться. Все, разминулись мы с киборгом, пришла эта горькая мысль. Вокруг люди, а я в таком виде! Надо было платье одевать и шагать, как ни в чем не бывало. А эти воровские телодвижения и приемы слишком рискованны, они для виртуозных паркуровцев, но не для меня.
Гремящее за спиной железо заставило мчаться вперед. Позади стража! И они бежали прямо на меня! Обернулась, далеко еще, и вроде не заметили черную фигуру. Интересно, каково Николь с оголившейся задницей, которая теперь будет свет хорошо отражать. Представила, как маркиза с голой попой бежит. Опять на истерический смех пробивает.
По стеночке и через колонны скачу на цыпочках. Между колоннами арка небольшая показалась и проход в темный закуток. Прошмыгнула туда. Лестница винтовая! Вверх или вниз?! Логика подсказывает, что за Николь надо идти.
Крадусь воровато с когтями навыпуск. Была бы у меня шерсть, сейчас бы дыбом стояла. И бочком – бочком, как кошка перед боем. Не сразу заметила силуэт на первом же пролете. И это не маркиза. А девушка в белой ночнушке! Смотрит на меня, волосы красные растрепаны, будто огонь горит у нее на голове, или током шибануло.
Замерла в надежде, что не заметила. А она идет на меня, да еще и руки тянет!
Свет желтый озарил пространство! Огонек из ее ладошки вылетел, и я увидела отдаленно знакомое лицо. Девушка в карете, что с рынка уезжала с печальным видом. Это и есть Каторина?! Жена герцога невменяемая. На вид так и есть!
Она улыбнулась мне. А я ей. А куда деваться?!
– Бабушка, ты такая молодая, – шепчет приятным и чувственным голосом. От такой ласки звука я сразу бдительность и потеряла.
– Внученька, – выдала ей, не найдя ничего лучше.
Объятия распахнула и ко мне! Обнялись. Худенькая, тоненькая и горячая. Через черный костюм жар ощущаю сильный. У нее температура? Галлюцинации? Лихорадит, вот и бредит бедная.
Глажу по рыжей голове. Вот мы обе рыжие в обнимку на лестнице. Вцепилась в меня, хнычет.
– Почувствовала я тебя сразу, родная моя кровь, – шепчет молодая герцогиня. – Род наш древний от проклятья избавился. Вот ты и вернулась ко мне. А где братья твои? Сын?
Отпряла, на меня уставилась, огонек навис магический, зеленые глазки подсвечивает слезливые. Ну точно сумасшедшая, бред несет. Решила подыграть, чтоб не закричала.
– Да в замке все родовом, – шепчу. – Ты бы шла внученька спать, утро вечера мудренее.
Прижалась снова. Загремело железо где – то рядом. Стража! Отлепила девицу.
– Пора мне, внученька, силы мои виртуальные на исходе, голограмма я, – выпалила оторопевшей Каторине и помчалась вверх по лестнице. Снизу истерика началась…
Выше и выше стремлюсь, из каждого пролета этажного доносятся звуки шагов, порой и болтовня. Чувство, что сама себя в западню гоню, не оставляет. И вот он тупик, вернее единственный выход через арку. Как бы в башне какого – нибудь мага не оказаться. Это будет финиш и конец карьеры. Я же этажей на семь поднялась, судя по ощущениям и усталости.
