Хотя, даже если бы и разрешил, Лера бы ушла к подругам, а ко мне подселили бы вшивую. Даже не знаю, что лучше: буквально вшивая соседка или фигурально.
– Нет, ну это ни в какие ворота! – вскрикнула Лера и тут же закашлялась, чуть не подавившись жвачкой.
– Не злись, это бесполезно. Лучше переходи сразу к последней стадии принятия неизбежного, – посоветовала я.
– Че?
– Ничего. – Закончив с постелью, я взглянула на сумку и подумала, что, наверное, не стоит ее разбирать. Сегодня вечером я пойду к брату и скажу, что возвращаюсь домой. Не хочу провести свое последнее беззаботное лето в этом гадюшнике.
– А твой брат взятки берет? – в голосе Леры уже не было злости, спрашивала она с надеждой.
– Не знаю.
– Может, ему коньяк подарить?
– А у тебя он есть? – удивленно посмотрела я на Леру.
– Не-а, только энергетики. Но это не проблема, достанем, – махнула рукой с длинными розовыми ногтями Белова.
Я окинула ее взглядом с ног до головы. Яркий и безвкусный макияж, блестящая бижутерия, облегающий топик, короткая джинсовая юбка и босоножки на высоком каблуке. Она думает, что лагерь – это дискотека?
– Ты зачем вообще сюда приехала? – задала я мучающий меня вопрос.
– А ты? – Белова прищурила накрашенные голубыми тенями глаза.
– Отдыхать. От таких, как ты.
– Ну вот и я тоже приехала отдыхать.
– Не ври. Я тебя знаю. Ты ненавидишь лагеря и общаги. – Я скрестила на груди руки, вперив в Леру требовательный взгляд.
Когда мы еще были лучшими подругами, наши родители любили вместе отдыхать на море. Леру же вымораживало жить в одном номере с родителями. Она вообще была социопатом, когда дело касалось проживания. Только со мной, почему-то, могла спокойно ночевать в одной комнате. В остальных же случаях она просто не могла уснуть.
Закатив глаза к потолку, Лера вытащила жвачку изо рта и прилепила ее под столешницу. Мне оставалось лишь молча подивиться такому свинству.
– Ну, да, ты права. Я приехала из-за Макса. Побоялась, что он тут загуляет.
Упоминание Снегова кольнуло мое сердце тупой иголкой для вышивания. Как ни пыталась я забыть его предательство, он все еще бередило меня.
– Поэтому мне нельзя отсюда уезжать, – продолжила Лера, теребя бахрому на топике. – И в коридоре у фикуса я спать не собираюсь! – Она отлепилась от стола и принялась стремительно застилать свою постель. – Так что если не нравится, можешь валить сама под этот долбаный фикус, уяснила?
– Да уж, уяснила, – усмехнулась я.
Так Валерия Белова меньше чем за десять минут прошла все пять стадий принятия неизбежного. А вот я остановилась на первой – отрицании, и дальше двигаться не собиралась.
Спустя некоторое время к Лере пришли подруги – почти точные ее копии, за исключением разве что лиц и роста.
– Блин, а тут прикольно, – тягучим голосом произнесла самая низкая из трех – Ксюха. Она сидела на моей кровати и, закинув ногу на ногу, то и дело надувала пузырь из жвачки. – Не считая нашей мерзкой соседки Соньки. Мне кажется, я уже увидела у нее вшу!
– Бр-р-р, – вздрогнули Лера и Юлька.
Меня никто из них не замечал, будто я тут была мебелью.
– А вы знали, что в этом заезде девушек меньше, чем парней, и на втором этаже даже не хватило комнат? – заговорщицким тоном заговорила Юлька. – И поэтому на наш этаж подселили двоих парней!
– Если один из них не Макс, то мне не интересно, – отмахнулась от подруги Белова.
Ксюха с Юлькой противно заржали, и первая радостно объявила:
