Ароматный
запах свежих булочек, наполнявший дом мсье Харви, заставил меня на мгновение
замереть у порога крохотной гостиной. Старинные напольные часы в углу степенно
отбили шесть вечера, их мелодичный бой сопровождался тихим скрипом дверных
петель — мадам Летиция выглянула из кухни, вытирая руки о передник.
— Эмилия! —
воскликнула женщина с искренней радостью, но тут же нахмурилась, заметив мою
дорожную сумку. — Что-то случилось?
— Думаю,
пришло время для перемен, — мягко улыбнулась, стараясь не выдать своего
волнения. — Мсье Арчи Блэквуд предложил мне место компаньонки.
— Моя
дорогая... — прошептала мадам Летиция, её глаза наполнились пониманием и
благодарностью, она порывисто шагнула ко мне и крепко обняла, — ты так много
для нас сделала…
— Что за
шум? — раздался ворчливый голос мсье Харви. Он вышел из мастерской, по привычке
протирая очки платком, но, увидев мою сумку, тоже всё понял без слов.
— Значит,
решила оставить старика? — добродушно проворчал мастер, продолжая протирать
очки потёртым клетчатым платком. В свете закатного солнца, пробивающегося
сквозь пыльные окна гостиной, его лицо выглядело особенно уязвимым — морщинки
вокруг рта стали глубже, а плечи под потёртым жилетом едва заметно поникли.
— Вы прекрасно
знаете, что дело не в этом, — покачала головой, чувствуя, как к горлу
подступает предательский комок, а в глазах предательски щиплет. Я сделала
глубокий вдох, уловив знакомый аромат: свежезаваренный чай и корица смешивались
с привычными запахами мастерской: машинным маслом, металлической стружкой и
древесной пылью. — К тому же я буду вас навещать.
— Конечно,
будешь, — твёрдо произнесла мадам Летиция, ласково погладив меня по плечу. Её
тонкие пальцы, все ещё припорошенные мукой, оставили белый след на тёмной ткани
моего платья. В уголках её глаз собрались морщинки-лучики, а на губах играла
материнская улыбка. — И мы с Харви обязательно придём к тебе на чай.
— Только
если ты испечёшь те чудесные булочки с корицей, — буркнул мастер, но его
суровость была напускной. Он все ещё теребил платок, словно не зная, куда
деть руки, привыкшие к постоянной работе...
Прощание
вышло одновременно грустным и тёплым. Мадам Летиция, суетливо
вытирая ладони о передник с вышитыми васильками, настояла, чтобы я
взяла с собой свежую выпечку, уложенную в плетёную корзинку и заботливо
прикрытую накрахмаленной салфеткой. А мсье Харви, помявшись у стола и переложив
несколько инструментов с места на место, наконец решился и достал из нижнего
ящика стола маленькие серебряные часики на изящной цепочке. В тусклом свете
заходящего солнца их крышка тускло поблёскивала, а на внутренней стороне
виднелась свежая гравировка — моё имя.
— Держи.
Сама собирала, так что должны работать исправно, — проговорил он, избегая
смотреть мне в глаза. Его пальцы, слегка дрожащие, бережно опустили часики в
мою ладонь.
— Мастер...
— начала было я, но он лишь махнул рукой, резко отвернувшись к окну:
— Иди уже,
пока я не передумал и не загрузил тебя работой.
