Тайна нефритовой ауры - страница 8

«Нет, спасибо, миледи. Хоть магичка, хоть ведьма, а я вот свой собственный. И таким, похоже, помру…» – думаю я и потихоньку прощаюсь с жизнью. Слишком сильной кажется боль в животе. Провожу пальцами и понимаю, что и там меня чем-то достали.

А магичка всё также стоит надо мной с королевской осанкой, но теперь отчего-то опасливо смотрит по сторонам.

– Это никак невозможно, – из последних сил отвечаю, помня, что колдовство обычно очень хитро.

– С чего вдруг?

– Я обещал…

И вдруг вся боль отступает, будто приснилась. К пальцам возвращается чувствительность, грудь и живот уже не болят.

– На вот, – мне в ладонь падает кулон: прозрачный камень на синем шнурке, – если вдруг освободишься от обещания, скажи об этом камню.

Ничего не понимаю. Это проверка на верность или что-то ещё? Почему она меня исцелила? Или не исцелила?

Я проверяю все раны – они затянуты.

Да что тут, черт возьми, происходит?!

– Эй… то есть… миледи, простите, но почему?..

– Потому что Франкаю нужны такие воины. Да и я не теряю надежды.

Она произносит это мягко, с улыбкой, но что-то в её облике настораживает, если не сказать пугает.

Взгляд! Она точно хищник рассматривает мою шею. Едва успеваю подумать, что пора отсюда бежать, как она налетает на меня с поцелуем…

Все мысли спутались. На кой ей я? Кто она? Зачем исцелила?

Всё утрачивает значение – слишком уж жаден её поцелуй.

А мне слишком хочется на него ответить.

Провожу по её спине ладонью, отчего она ещё плотнее прижимается ко мне. На ощупь нахожу шнуровку её корсажа. Кто придумал это орудие пыток? Тонкие шнурки приходится снимать с каждого крючка. Впрочем и она не особо ловко справляется с гамбезоном. Это приободряет.

Чуть наклоняюсь, не в силах устоять перед запахом её мягкой белой кожи. Спускаю платье до пояса.

Её тонкие холодные пальцы забираются под рубашку, отстраняюсь на мгновение, не мешая стянуть лишнюю одежду с меня.

И едва я вновь касаюсь её кожи, как остаюсь стоять один…

Куда она делась?

А может её и не было? Может всё это бред? Я со злостью наклоняюсь за рубашкой и гамбезоном. Будто роса, в траве блестит кулон.

Не понимаю, совсем ничего не понимаю. Рассматриваю грудь и живот восемь шрамов, белых, будто давно затянувшихся, шрамов.

Со злостью одеваюсь, подхватываю кирасу и иду туда, где недавно гремела битва.

Наши войска стоят на берегу реки, наблюдая, как над ней полыхает десяток мостов. Похоже, на сегодня битвы окончены. Устало ищу костёр своих, но никого нет. Рядом с шатром князя Да Ревиль горит только один. Вокруг огня сидят те, кто остался, кто пережил эту битву.

Неожиданно за шатром раздается громкое улюлюканье, крики и смех. Мы встаём и бежим на шум.

Ошалелыми глазами по сторонам озирается голая девушка, пытающаяся прикрыться лисьей шкуркой. Кто-то из гвардейцев любезно отдает ей свой плащ и уводит.

В шатре князя слышатся голоса, с трудом узнаю женский…

Меня будто парализует, я не способен пошевелиться. Там, в лесу, была старшая магичка Франкая?

«Да, и на кой ты ей сдался? Выискался любовничек для досточтимой княгини Ла Ревиль!» – смеюсь сам над собой, но от мысли, что в лесу была она, почему-то приятнее.

Теперь желание узнать, кем же была та магичка одолевает с новой силой. С ним я возвращаюсь к костру и с ним же засыпаю.

Мне снится магичка всё в том же дорогом синем платье. Она снова кидается на меня. Её прикосновения колют кожу ледяными иглами. И желание согреть затмевает разум. Пусть она княгиня Ла Ревиль, пусть старшая магичка Франкая… Сейчас это всё так не важно. Как и тогда в лесу развязываю шнуровку платья. На этот раз получается быстрей. Её мягкая кожа такая холодная, точно снег на ветках деревьев. Подхватываю на руки, прижимаю, чувствуя, как захлестнувшая страсть греет магичку.