— Но вы ведь сказали, что из-за вас мы с мамой остались без машины, — снова начала наседать она.
Он даже потерял дар речи. Видно, ему еще не приходилось иметь дело с таким маленьким адвокатом.
— Девочка, ты не разобралась в ситуации, а уже осуждаешь. Приведи сперва факты, а потом уже обвиняй человека, — ответил он Яне, словно взрослой.
— Вы сами сказали, что из-за вас мы без машины, а мама сказала, что машина сломалась, — заволновалась она.
— Перестань обвинять незнакомого человека! — шикнула я на дочку, не хотелось, чтобы их разговор развивался дальше.
— Мам, ну разве я не права? — чуть ли не со слезами на глазах протянула та.
— Права, моя милая, конечно, права, но помнишь, что я тебе говорила, когда усаживала?
— Прости, мамочка, — она расстроилась.
Мне так хотелось ее прижать к себе, поговорить. Но я боялась, что он узнает ее имя и все поймет. Пока, судя по всему, он еще ни о чем не догадывался.
— А она сделала правильные выводы. Кстати, сколько ей лет?
Вот этого вопроса я и боялась. Моя маленькая дочка выглядела младше своего возраста. Она была небольшого роста, хрупкая и очень гибкая.
— Ты знаешь, куда едешь? — уточнила, чтобы отвлечь от разговора о возрасте.
— Ева, я спросил про возраст просто так. Думаешь, я в первый же день не посмотрел твое дело? — издевался он.
— И зачем задаешь тогда такой вопрос? — у меня сердце ушло в пятки.
Неужели он все знает? Неужели все его поступки направлены на то, чтобы отнять у меня ребенка? Вот так я стану его вымышленной невестой, потом он попросит вымышлено ее удочерить, а потом через суд добьется опеки над ней. Нет, это слишком запутано. Я все себе придумала, не может быть, чтобы Ян пошел на это. Или он хочет, чтобы я сама во всем призналась? Хочет, чтобы я рассказала ему правду?
Но в свидетельстве о рождении записан совершенно другой мужчина. Тогда я сделала это под влиянием гормонов, я сейчас даже не знаю, правильно ли поступила.
Но все-таки Яна Дмитриевна звучит гораздо лучше, чем Яна Яновна. Хотя о таких мелочах в тот период я совершенно не думала. Все как в тумане. И беременность, и роды, и дальнейшая жизнь. Только когда малышке исполнился год, я взяла себя в руки, закончила учебу и стала сама нас обеспечивать.
Что дальше с нами будет, если я расскажу ему правду? А может, он хочет все начать сначала, а этот договор только предлог?
Сколько кружило мыслей и вариантов в голове. А я никак не могла остановиться на одном-единственном.
7. Глава 7
Я сидела на кухне с кружкой чая, но до сих пор вспоминала события прошедшего дня.
— Просто хотел посмотреть на твою реакцию, — ответил мне Ян, когда мое сердце готово было вырваться от волнения.
Мы как раз затормозили на светофоре, он развернулся и пристально глянул на меня.
— И что же ты увидел? — спросила я его, боясь услышать ответ.
— Что ты много лет назад…
Я уже примерно представила, что он хотел мне сказать, но только не при Яне, тогда от ее вопросов я точно покраснею.
— Не нужно, — остановила я прокурора. — Не нужно ничего говорить при ребенке. Давай завтра.
— Ты что, все скрываешь? — прищурил он глаза.
— Прекрати, я же сказала, что поговорим завтра за ужином! Не думаю, что маленькой девочке стоит слышать взрослые разговоры! — взмолилась я.
— Хорошо, — милостиво согласился он.
Мы продолжили ехать в молчании, но я замечала, как периодически мужчина поглядывал на девочку, которая сидела нахмурившись.
