— Я не знаю, так-то вы правы. Но лучше спросить у мамы, то есть Алевтины Степановны, — снова запнулась секретарь.
Так я решила и сделать, тем более что женщина находилась уже на месте. Я верила, что здравый смысл возьмет верх.
Алевтина Степановна сидела за рабочим столом и нервно перебирала бумаги. Она пребывала явно не в духе, до начала рабочего дня оставалось еще около часа, но в воздухе уже чувствовалось напряжение, которое передавалось каждому, кто входил в школу.
Директриса не сразу заметила меня, так что мне удалось подойти почти вплотную. Я увидела на столе у нее несколько толстенных папок. Интересно, а она рано пришла или вообще домой не уходила? Судя по костюму, который был на ней и вчера, все-таки не уходила.
— Доброе утро, — тихо поздоровалась я.
Только тогда Алевтина Степановна вскинула голову и вздрогнула при виде меня.
— А, Евангелина Николаевна, — она изобразила на лице измученную улыбку. — Рада, что вы пришли пораньше, я смогу вас проинструктировать.
— Я как раз по этому поводу, — присела напротив нее. — Я ничего не понимаю в ваших документах и совсем не подхожу на роль сопровождающей, может, все-таки стоит отправить Наталью? Ну, не станет же он вести себя словно истеричная барышня.
Директор меня смерила оценивающим взглядом и произнесла ледяным голосом:
— Не думаю, Евангелина Николаевна, что вы не понимаете, почему именно нашей школе выпала такая честь в виде прокурорской проверки. Я думаю, что вы сыграли здесь не последнюю роль. Поэтому заменить вас некем, главный прокурор четко дал понять, кто должен его сопровождать.
— Но я могу показать то, что для него не предназначено.
Алевтина Степановна встала со стула и стукнула кулаком по столу.
— Не притворяйтесь дурой, Ева, он пришел за вами, и только вы можете повлиять на эту проверку. Так вот и повлияйте, тогда обещаю вам место завуча и отличные ежемесячные премиальные.
Я опешила от такого разговора. И сами собой с губ сорвались слова:
— Вы что, меня под него подложить хотите?
— Я хочу, чтобы вы сделали все, что от вас зависит! — ледяным голосом произнесла моя начальница.
Я даже рот открыла от изумления. Она сейчас мне пытается угрожать? Хочет, чтобы я пошла на сделку со своими принципами? Если уж на то пошло, то школу все равно не закроют, это слишком большой резонанс, а вот ее закрыть могут. Поэтому здесь не забота об учебном заведении, а исключительно о собственном благополучии.
— Я лучше уволюсь, чем позволю вам так собой командовать. С этим человеком у нас нет отношений уже очень долгое время, и я не собираюсь в угоду вам их начинать! — вздернула подбородок, чтобы показать свое намерение.
Алевтина Степановна не ожидала от меня такой реакции, поэтому немного растерялась. Но очень быстро взяла себя в руки и поменяла тактику.
— Евангелина Николаевна, а ваш бывший супруг знает про Яну? — она надавила на больное.
Если бы я смогла сдержаться, если бы не показала страха, то у нее ничего не получилось бы. Но все отразилось на моем лице от этого неожиданного вопроса.
— Я так поняла, что он не в курсе, — расплылась она в коварной улыбке. — Как только я все про вас узнала, сразу поняла, чья это дочь.
Я сидела перед ней ни жива ни мертва. Не зря она столько лет руководила учебным заведением, лавировала между родителями, учителями и высшим руководством. Чтобы оставаться для всех авторитетом и сохранять нейтралитет, нужно быть хорошим психологом, уметь находить слабые места, знать, на что нажать. И она этим умением овладела сполна.
