Элдурун расстегнула многочисленные пуговицы и сняла платье. Она осталась в одном белье, состоявшем из широкого бюстгальтера с конусовидными чашечками, панталон и чулок, которые она поспешно сняла. Бегло взглянув на Фаннгейра и убедившись, что он не смотрит на неё, она накинула на тело рубаху, от которой пахло потом, смолой и затхлостью. На угловатой фигуре Элдурун она висела как мешок, спускаясь чуть ниже колен, и неприятно колола нежную кожу. Но, не смотря на все недостатки, рубаха была сухой и тёплой.
– Всё, – тихо сказала Элдурун.
Фаннгейр обернулся и смерил её пристальным взглядом, в котором загорелись лукавые огоньки. От него не скрылось то, что Элдурун продолжала дрожать от зябкости. Он прошёл к ложу, взял покрывало из овечьей шерсти и, приблизившись к ней, накинул ей на плечи.
– Ты голодна?
Элдурун отрицательно качнула головой.
Фаннгейр стоял так близко, что она чувствовала его дыхание. Его волосы цвета льна прямыми прядями ниспадали на могучую грудь. Пронзительно-яркие глаза, обрамленные белесыми ресницами под дугами густых светлых бровей, мерцали инеем на благородном лице с высокими скулами и тонкими губами. Он взволновал Элдурун, и она поспешно отвернулась.
Фаннгейр отошёл к очагу и подвесил над ним небольшой котелок. Через мгновение пространство наполнил сладкий аромат, после чего он перелил дымящееся содержимое котелка в кружку.
– Садись у огня, – кинул Фаннгейр через плечо и, когда Элдурун послушалась, всунул ей в руки кружку. – Вот, выпей.
– Что это?
– Горячий мёд. Тебе надо согреться изнутри.
Он сел рядом с ней, а лис, приблизившись, запрыгнул к нему на колени. Пока Элдурун пила обжигающий мёд, Фаннгейр пристально её разглядывал. В пламени огня её высохшие волосы отливали расплавленной медью, оттеняя смугловатую кожу лица. Она старалась не смотреть на него, но когда взгляды их соприкасались, её глаза вспыхивали отблесками серебра.
– Может, расскажешь, откуда ты? – нарушил тишину Фаннгейр. – Я раньше не видел огненноволосых дев, вроде тебя.
– Зачем мне говорить о себе, если это мой сон? – пожала плечами Элдурун.
– С чего ты решила, что это сон? – насмешливо спросил он.
– Потому что то, что произошло со мной, немыслимо! В жизни так не бывает.
– И что же с тобой произошло?
Горячительный напиток подействовал расслабляюще, и Элдурун заметно оживилась.
– Ну, я живу в 1940 году, и вдруг оказываюсь в средневековье в компании молодого скандинава! – весело воскликнула она. – Разве подобное возможно наяву? Это сон.
Глаза Фаннгейра расширились от удивления.
– 1940 год, – прошептал он. – Невероятно… Так значит это ты…
– Что, прости?
– Тебя напророчили мне, Элдурун, – взволнованно произнёс Фаннгейр. – Дева, что предназначена мне, должна прийти из завесы в тысячу лет, чтобы соединиться со мной… Это ты.
– О чём ты говоришь? Кто тебе напророчил меня?
– Троллиха Йора.
Элдурун звонко рассмеялась, на досуге поперхнувшись очередным глотком.
– Троллиха?! – откашлявшись, воскликнула она. – Ты водишь дружбу с дикими зверями и троллями. Быть может, в погребе у тебя живёт гном, а в хлеву притаился эльф?!
– Ты мне не веришь?
– Конечно, нет! – усмехнулась она. – Всё это плод моей фантазии! Ты, твой лис, этот дом, всё это снится мне…
Внезапно Фаннгейр оказался совсем рядом с ней, трепетно обхватив её лицо жаркими ладонями. Сквозь каждую клеточку тела Элдурун прошла волна тока, ослепляя её и затрудняя дыхание. Она болезненно вскрикнула.
