Хол обратил внимание на перемену в лице и голосе Клары, но также отметил и «волю Александра», которая ещё не объявлена. Значит ли это, что Клара не знает о пропавшем завещании её мужа?
Взрослые ещё о чём-то разговаривали, Хол их плохо слушал, а навострил уши лишь тогда, когда Клара сказала, что Арни прибыл в Берлин на их частном поезде, чтобы отвезти всех в горы, в замок.
– У вас есть частный поезд? – не поверил своим ушам Хол.
– Да. Он достался от дедушки, Александр его очень любил. Бедный Александр… Простите, я сейчас снова заплачу. В последний раз он ездил на нём… о-о…
– У вас прекрасная квартира, фрау Кратценштайн, – перебил её дядя Нэт, спеша предупредить неминуемые слёзы.
– Спасибо. Квартира хорошая, да, но всё же зовите меня Клара. – Через минуту она совладала с собой и подвела дядю Нэта к лестнице на второй этаж. – Обои везде я подбирала сама. Мне нравится синий цвет. Цвет неба. Если вы пройдёте по комнатам, непременно обратите внимание, что оттенки синего у меня всё время меняются, от насыщенного ультрамарина до чистой лазури и лёгкой голубизны. Как и само небо в течение дня. А полы у нас везде олицетворяют саму мать-землю. Они тут трава, там песок, там опавшие листья и так далее.
Хол глянул себе под ноги. Внизу была осень.
На лестнице Клара немного помедлила и грациозно оперлась своей белой рукой на белые мраморные перила.
– В этом доме мы владеем всего тремя этажами, но обычно живём только здесь и на втором. Самый верхний этаж я бесплатно сдаю художникам под их студии. Оттуда открывается прекрасный вид на Берлин.
– Весьма благородно с вашей стороны, – поклонился дядя Нэт, и они стали подниматься дальше.
Снова остановились они уже в верхнем коридоре перед одной из дверей.
– Харрисон, – сказала Клара, – вы будете спать здесь.
Дверь открылась, и Хол вошёл в большую светлую комнату, обставленную хорошей мебелью, на полу лежал зелёного цвета палас. Вероятно, очень дорогой, подумал про себя Хол, когда его ноги утонули в мягком ворсе.
В комнате стояли две одинаковые кровати, на одной сидел остроглазый мальчик с жёсткими непокорными чернявыми волосами, которые торчали во все стороны, на другой – девочка. Волосы у неё были тоже тёмные, но длинные и прямые.
– Привет, – сказал Хол.
– Лина сейчас привезёт дополнительную кровать и постельное бельё, – коротко сказала Клара и сразу вышла.
Мальчик и девочка продолжали молчать, пристально изучая незнакомца.
– Так это ты наш кузен из Шотландии? – спросил наконец мальчик. Его английский звучал с акцентом, хотя вообще был неплох.
– Нет. То есть да. Но я живу не в Шотландии. То есть не всё время… – Хол почувствовал, что вспотел. Он впервые так нагло врал. – И не в смысле, что я кузен. Не в смысле, что двоюродный брат. Может, троюродный или ещё дальше. Родственник. Я родственник.
– Нам проще говорить «кузен», – сказал мальчик.
– Да, – поддержала девочка. – Давайте все мы будем кузенами. Пусть у нас будет такая организация.
– Тайная, – уточнил мальчик.
– Тайная, – согласилась девочка.
– Нет, лучше банда, – передумал мальчик. – Банда кузенов!
– Банда это у преступников, – возразила девочка. – А мы на стороне добра. Так ты будешь нашим тайным кузеном?
– Хорошо, – согласился Хол. Ему только следовало не забыть, что девочка являлась ему кузиной.
– Меня зовут Озан. – Мальчик спрыгнул с кровати и подошёл к Холу, чтобы пожать руку. – А ты, значит, Харрисон? Дедушка Вольфганг говорил мне про тебя.
