Вот такую историю о друге Петра Сергеевича Желтове поведал в прошлый его питерский приезд профессор Петровский.
Воспоминания Малеты прервал телефонный звонок. Легок, на помине, звонил Петровский:
– Здорово Петр Сергеевич! Услышал, что ты в Питере, так чего не звонишь? Аль, случилось что?
– Да нет, Палыч, все нормально, просто только что приехал, совсем недавно. Вот Анну с семьей навестил. У тебя как со временем?
– Если есть деловое предложение – я «за»! Но денег у меня маловато. Имей это в виду, я ведь профессор, а не олигарх!
– Я понял. Слушай, бери с собой Желтка и заваливайтесь вечером, часиков эдак в семь, ко мне на квартиру, только с ночевкой. Посидим, выпьем, поболтаем, как раньше. Принимаешь такую идею?– предложил Малета.
– Я то – «за», у меня и жена с дочерьми укатили к бабушке в тверскую губернию, а вот с Желтком попробую связаться, его Екатерина сейчас в «жестком теле» держит, прямо в «ежовых рукавицах». Он тут, днями, опять что-то отчебучил. Ну, если придет, сам расскажет.
– Так пусть с Катериной и приходит, места всем хватит,– не отступал Петр,– я бы и сам его зазвал, но он, же опять трубку не берет.
– Ладно! Я к нему на работу заеду, это от меня недалеко, передам ему твое предложение. Ну, будь здоров, до вечера. Пока!
К вечеру у Петра Сергеевича все было готово. Он сначала заехал в гипермаркет, купил спиртное, икры, колбасы и прочее, что необходимо в таких случаях, затем заехал в ресторан, взял шашлыков, еще какую-то снедь под горячее. В общем, к семи часам вечера стол был накрыт по высшему разряду и Петр стал спокойно ожидать гостей, сидя у телевизора. Март – опять время выборов и по нескольким программам телевидения упитанные кандидаты в депутаты, как обычно, обещали на разные лады победить нищету, увеличить зарплаты и пенсии и поднять уровень жизни народа до неимоверных высот. Из этих агитвыступлений Петр Сергеевич сделал вывод, что в Питере выборами называется благотворительность бедных в пользу богатого сословия. Он выключил телевизор и тут же раздался звонок в дверь. Когда Малета открыл дверь, в квартиру вошел нисколько не постаревший, такой же высокий, худощавый и, по сравнению с Петром – пышноволосый, Николай Павлович Петровский. Он был, как всегда, подтянут, в строгом костюме, застегнутом на все пуговицы, правда, на этот раз, без галстука.
– Я рад Вас приветствовать на родной земле,– изрек он,– ты в Питер по делам, на время, или тебя совсем поперли из твоей губернии?
– Совсем поперли,– поддержал шутливый тон друга Малета.– Буду теперь дома ловить рыбку в мутной воде. Шучу. А если серьезно, то я получил полный расчет и свободен, как птица стриж. Если есть выгодные предложения относительно работы – обращайтесь без стеснения, рассмотрю любые.
– Надо подумать. Такими опытными кадрами разбрасываются только дураки. А тебя поперли по собственному, или, прости, с хвостом приехал, в виде там служебного несоответствия или недоверия?
– Да нет!– стал оправдываться Петр Сергеевич.– Все нормально, сам ушел, по собственному желанию.
– Это – да! Понятно, что сам! У нас из администраций все сами бегут. Испытывают, так сказать, непреодолимое собственное желание уволиться из госаппарата,– иронизировал Петровский. – Ладно, позже обсудим твое положение.
– Ты Желтка – то видел? Где он опять пропадает?
– Видел я твоего Желтка, побитый опять какой-то, но обещал придти, правда не обещал, что придет один.
