– Вначале был один, заказал котлету с соусом, потом к нему другой подсел, а потом и третий.
– Точно их было трое?
– Точно, они еще водки заказали, я как раз на поднос три рюмки поставил.
– А о чем они говорили, ты часом не слышал?
– Нам подслушивать не велено, не наше это дело знать, о чем господа говорят, – резонно ответил официант.
– Ну когда тарелки подносил, закуски и рюмки на стол ставил, может кто-то из них что-то обронил?
– Да нет, они разговор в этот момент прекращали, только сказал из них кто-то вроде: «Вот и водочка, что еще по морозцу надо!»
Тоже ничего особого, если смолкают при приближении официанта – это не значит, что секреты скрывают, просто внимание автоматически переключается на принесенные яства.
– Ну, ладно, а тех, которые к этому пассажиру подсели, ты хорошо разглядел? Они как, вместе подсаживались или один за другим?
– Нет, не вместе, мне показалось, что они вообще только за столом и познакомились.
– Почему? Ты же не слышал, о чем они говорили?
– Слышать не слышал, но видеть видел. Они руки пожимали, говорили так, как обычно представляются, ну словом видно это было.
– Хорошо, если ты такой внимательный, то опиши их. Как они выглядели? Возраст? Цвет волос? Одеты во что?
Официант поднял глаза к потолку, словно надеясь там увидеть своих недавних клиентов, и стал припоминать:
– Вначале сел тот, который слегка помоложе.
– То есть он молодой?
– Да нет, не очень, я думаю, ему лет 50 уж точно есть, волосы у него с проседью, просто второй, который к ним подсел позже, был еще старше, ему уж наверное лет 60 точно стукнуло, седой весь.
– А росту они какого? Худые, толстые?
– Тот, который помоложе, он не очень высокий, ниже вас будет, это точно, не то что толстый, но и не худой, крепкий такой, а вот тот, что постарше, он и высокий, и в плечах широкий.
– А одет как?
– Хорошо одеты, и вообще видно, что все состоятельные они, чаевые дали неплохие.
– А ты не приметил, они как: собирались выходить или спать ложиться? – вдруг можно найти этих попутчиков и допросить?
– Нет, они все трое выходить в Рязани собирались.
– Почему ты так решил?
– Они когда заказ делали, то приказали мне, чтобы я быстро принес, а даже один сказал: «А то нам в Рязани выходить, ты водку принесешь, а тут как раз платформа».
– Так и сказал?
– Ага. Ой, вспомнил: еще один афишку оставил, он ее вот этому (кивок в сторону мертвого тела) дал, а тот на столе забыл.
– Ты ее выбросил?
– Отложил в сторону, но выбросить не успел.
– Пулей в ресторан и неси эту бумажку, – распорядился следователь.
В этот момент появились служащие железной дороги с носилками: надо забрать тело. Зазнаев вышел в коридор, чтобы не мешать делать печальное дело, попутно давая указания врачу по поводу вскрытия тела и проведения необходимых экспертиз. В его голове крутилось одно предположение, но проверить его мог только медик, поэтому Зазнаев спешил отдать нужные указания. Через пару минут прибежал запыхавшийся официант, неся в руках скомканную и подмокшую бумажку. Это была небольшая афишка, такие обычно раздают на улице прохожим, чтобы завлечь покупателей. На листочке был помещен занятный рисунок: аист держал в клюве младенца. Птица, которой народная молва отвела ответственность за рождаемость, стояла перед детской коляской на больших металлических колесах. Эта была рекламка магазина, предлагавшем покупателям металлические кровати и решетки. В другом углу листочка была изображена металлическая кровать с ажурными спинками. Текст гласил: «Имеются в большом выборе металлические кровати от 2 рублей 75 копеек, никелированные от 12 рублей, с гигиеническими сетками от 11 рублей. Принимаются заказы на ограды, решетки по весьма умеренным ценам». Также был указан адрес магазина-мастерской: ул. Мясницкая, д. 12. Первая зацепка в этой непростой истории. Все, что можно и нужно, в поезде было сделано, тело направлено в морг, а поезд с пассажирами, большинство которых даже не догадывались о трагедии и мирно спали, мог следовать далее, пытаясь нагнать упущенное время.
