– Там в кустах осталась моя лопата, забери её, пожалуйста, – попросил, нещадно покусанный Катин муж.
– А как же осы?
– Ты же с ними не знакома, они, наверное, тобой не заинтересуются.
– Ключевое слово – наверное. А ты зачем вызывал их интерес?
– Собирал сухие ветки вместе с прошлогодней травой, а они там под ветками притаились и, вероятно, меня поджидали.
– Ну уж нет, не имею никакого желания с ними знакомиться, – ответила Лена и вместе с Фросей, от страха забившейся в самый дальний угол переноски, прошествовали в калитку, чтобы быстрее предупредить хозяйку о пострадавшем.
***
Обсудив исчезновение Нинель и помечтав о том, что бы они сделали в первую очередь, если бы вдруг стали обладательницами таинственного зеркала, Лена решила, что для начала поговорит с коллегами Нины по ателье.
***
Собираясь на встречу с заведующей ателье, где работала Нина, Лена сходила в парикмахерскую, купила новое платье. Старые наряды были велики и выглядели так, как будто были сняты с чужого плеча. Только Лена надела новое платье, настроение сразу заметно улучшилось, захотелось втянуть живот, расправить плечи и даже потанцевать. У одной из любимых героинь (у Лены было их много, но сразу двух она нашла в книгах Хелен Филдинг – это Бриджит Джонс и Оливия Джоулс), у Оливии было одно правило, которому и следовала в данном случае Елена: «Покупай исключительно те вещи, от которых хочется танцевать». Наставления тётушки Лена тоже старалась выполнять: крутила обруч, правильно питалась, а ещё с удовольствием совершала утренние пробежки теперь в компании с Семёном Семёновичем и его четвероногим другом – очаровательным псом породы корги – Ричи. В английском фольклоре на корги разъезжают феи. А большую часть пробежки Ричи разъезжает на Семёне Семёновиче. С учениками Елена продолжала заниматься, несмотря на летние каникулы.
Роговская Изольда Анатольевна, заведующая ателье, приехала в Москву около тридцати лет назад, жилья у неё не было, за квартиру платить было нечем. Она сняла комнату у одинокого старика. Тогда ещё она даже не догадывалась о том, что была беременна, аборт было делать поздно, и ей пришлось очень постараться, чтобы оформить фиктивный брак с одиноким хозяином жилья. Это был очень непростой период в её жизни. Сына она записала на фамилию фиктивного мужа, а когда овдовела, то оформила ребёнку пенсию по потере кормильца. Так у неё появилось жильё. Этот период жизни она не любила вспоминать, благо очевидцев того времени в своём окружении она не оставила.
В момент появления Лены Роговская отчитывала свою секретаршу, она трясла над её головой каким-то журналом, ещё секунда – и журнал огрел бы бедную женщину по голове, но Лена, наверно, появилась вовремя, в результате журнал всего лишь с грохотом опустился на стол. Заведующая была очень стройной женщиной, возраст её с первого взгляда не поддавался определению: ей могло быть как тридцать пять лет, так и пятьдесят. Над лицом её явно потрудился хороший пластической хирург. Но всё в ней было каким-то чрезмерным: излишне белые зубы, волосы иссиня-чёрные, глаза настолько тёмные, что зрачков там было не разглядеть, а лицо было таким бледным, какое бывает у фарфоровых кукол. Шею украшало колье в форме змеи, на запястье и на указательном пальце красовались родные сёстры той, что пригрелась на шее. Каблуки на туфлях заведующей были такой высоты, что Лена на них не смогла бы преодолеть и двух шагов, зато заведующая легко на них передвигалась. Одета хозяйка ателье была в очень элегантный чёрный костюм. Лена рассказала ей о цели своего визита. Как показалось Лене, сообщение об исчезновении Нинель не вызвало у Изольды никакого удивления, во всяком случае, Лена ничего напоминающего изумление на лице Изольды не приметила, только глаза на секунду стали ещё темнее, хотя куда ещё темнее. А в целом она была похожа на злую мачеху из сказки про Золушку, а может, на злую колдунью из какой-то другой сказки. Лена даже посмотрела на её руки: нет ли там отравленного яблока.
