Тайна великого Комбинатора и зигзаги любви - страница 42



– Привет мой милый «ходячий мешочек»! Присоединяйся!

– Привет всем, а ты СП, прими мои горячие «соболезнования!»

– Уже принял, причём, как ты догадываешься, неоднократно, что и тебе желаю! Поскольку ты не опоздал, как Большой начальник, только задержался и доставил своё «бренное» тело в нужное время и нужное место, то как говорят, – «самозванцев нам не надо, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ будешь ты!»

– Ладно, уговорил речистый! А тебе, Хлебосольный, сегодня о главной новости докладывали?

– О какой?

– Видишь ли, наше правительство на данный момент подготовило к всенародному обсуждению ПОСТАНОВЛЕНИЕ «О концентрации народных усилий» для решения глобальных хозяйственных проблем нашей страны: догнать Америку, но самое главное не обгонять её!

– Это ещё почему!

– А, чтобы весь мир не мог увидеть наши ГОЛЫЕ ЗАДЫ!

– Неплохо! Неплохо! Надо признаться, это очень своевременное ПОСТАНОВЛЕНИЕ! Действительно, на полках магазинов нашей великой страны явно имеются вакантные места для народных промтоваров и народных продуктов! Там даже нет следов всенародно любимой сушёной воблы, которую в период НЕПА продавали мешками, а теперь её продают только своим из-под полы и поштучно, да и нормального пива днём с огнём не найдёшь! Кстати, Вы, вероятно знаете, от кого произошла вобла?

И поскольку творческий коллектив молчал, сам же ответил, – от кита, приплывшего из коммунизма!

– Знаете, почему в магазинах нет мяса? – Оскар сделал паузу.

Со всех сторон послышались всевозможные догадки.

– Просто мы так быстро идем к коммунизму, что скотина… за нами не успевает…!

– А вот совсем недавно, – произнёс Вабник, – на туманном Альбионе прошёл международный конкурс художников «кто лучше изобразит голод». Там было написано множество картин, но победил художник из центральной Африки, – он во всё полотно размером три метра на три изобразил затянутую паутиной голую задницу и завязанный на три узла половой орган!

– Класс! На три узла говоришь…! Хоороший ОРГАН! – СП потёр от удовольствия руки, – ну что по единой и поехали ко мне на фазенду. К этому же времени к нам должны подъехать мои замечательные барышни из Большого.

* * *

– Кстати, в этой родительской квартире прошли моя юность и часть отрочества. Здесь я начинал приобщаться к искусству. Многие из присутствующих знают, что мне посчастливилось после консерватории длительное время тренировать свой вокал в Большом. Чудесные были денёчки, хотя и была война, но мы были молоды и рвались на фронт, но некоторых из нас туда не пускали, по причине «полезности для общества нашей персоны» быть в тылу. И вряд ли кому известно, что мне однажды даже посчастливилось сыграть с Юрой-Усы в одной редкостной опере, повествующей о силе духа комиссара военных лет. Он тогда осветителем при Большом служил, так как по состоянию здоровья был признан не пригодным для боевых действий. В тот период балет и опера шли реже, чем сейчас. Поскольку в театре мужской персонал был в дефиците, то Юру-Усы, который, как Вы знаете, сейчас у нас работает токарем и по утрам восстанавливает свои профессиональные руки при помощи двух стаканов дефицитной водки. Но тогда он был молод, и ему достаточно было пол стакана для вдохновения и «сугрева», чтобы он еле держался на ногах. В том спектакле он исполнял роль одного из санитаров, нёсших носилки, в которых лежал я собственной персоной в качестве раненого комиссара дивизии. Вначале всё шло гладко, как и положено, они меня успешно донесли до средины сцены, и я начать исполнять предсмертную арию тяжело раненного, подняв забинтованную правую руку высоко вверх. Так вот, в самый ответственный момент «предсмертной арии», видимо доза ранее выпитого спиртного «дошла» до конечной цели и санитары, не удержав носилки, уронили меня на историческую сцену Большого… Публика в зале, вместо того чтобы плакать, развеселилась. В результате – оперу сняли, Усы закончил театральную карьеру, – второй санитар был направлен на передовую, а Ваш «покорный слуга» получил благодарность и грамоту от военного коменданта города, за то, что и после этого трагического момента продолжал петь арию лёжа на полу!