– Какими судьбами, отец? Ты с осени из Волгограда не выбирался, а тут еще и сюрпризом. Что-то случилось?
Открываю шкаф, беру оттуда виски и два бокала. Мысль, что рядом и Ясмин, и отец – сносит голову, увеличивая выброс адреналина во стократ.
– Ничего не случилось, – успокаивает отец. – Прилетел на сделку, заодно и к тебе решил заехать, посмотреть, как ты тут.
– Видно, сделка очень крупная, потому что до этого ты игнорировал любые выгодные предложения, ради которых нужно было выходить из дома. Меня это тревожит, отец, ты стал вести закрытый образ жизни.
– Просто немного устал, сынок.
Я разливаю виски по бокалам и бросаю на него взгляд. Устал действительно. И за последнее время – сильно сдал. Нет ничего хуже видеть, как родители стареют, но здесь дело было в другом, о чем отец умалчивает по телефону. Я протянул ему бокал, собираясь сегодня вытащить из него всю правду.
– Устал? Мама говорит, что кроме офиса ты нигде не появляешься. Избегаешь крупных мероприятий, срываешь сделки, стал очень мнительным. Даже самые давние партнеры начинают обрывать с тобой связи. Мне есть о чем волноваться?
– Детям Эмина Шаха не о чем волноваться, твоя мама преувеличивает, Эльман.
– Не думаю, – бросаю резко, присаживаясь рядом. – Отец, это как-то связано с теми цветами, что ты получил на мой День рождения прошлой осенью?
Выражение его лица меняется.
По тому, как отец жадно осушает свой бокал, я понимаю, что попадаю в болезненную точку.
– Это не просто цветы, Эльман. Это угроза. Я лишь немного затаился, не более. Налей еще.
– Кто тебе угрожает? – я собрался, мысленно выстраивая цепочки, кто может угрожать такому, как мой отец. Разве что самоубийца.
Подливаю ему в бокал виски, но уже значительно меньше.
– Назови имя, отец. Я хочу знать.
– Рустам Басманов, – отвечает сквозь зубы. – Этот идиот считает, что я виновен в смерти Руслана.
Я догадывался, но верить в то, что дядя пойдет на такие шаги – отказывался.
– Возле тела Руслана нашли букет красных роз, он вез их своей бабе. На твой День рождения мне прислали такой же. Свежую копию.
– Я помню, – стискиваю челюсти.
– Два месяца назад мне прислали засохшую ветку, – признается отец под действием алкоголя. – Из того букета, я так понимаю, который нашли рядом с телом.
– Я не знал.
– Не хотел тебя вмешивать. Разберусь сам, только пока немного отсижусь дома. Детей на ноги поставил, капитал есть, Диана ни в чем не нуждается. Могу позволить осесть дома.
– На тебя это совсем не похоже, – качаю головой. – Два месяца назад было полгода как не стало Руслана. Похоже, тебе об этом напоминают, но ты к этой аварии никак не причастен. Надо разбираться, отец, а не прятаться. Прячутся виновные.
– Налей еще, – вздыхает устало.
– У тебя же сделка, – напоминаю ему.
– Наливай, – тихий приказ. – Я так устал, Эльман, так устал.
– Я поговорю с дядей. Нужно закрыть этот вопрос раз и навсегда, пусть ищет другого виновного в своем горе, – говорю решительно.
– Нет!
Бросаю вопросительный взгляд на отца, тот жадными глотками отпивает алкоголь и с грохотом ставит бокал на стол.
– Не хочу, чтобы он наговорил тебе гадостей обо мне, а он обязательно скажет, что Руслана убил я.
– Но ведь это не так?
– Не так. Конечно же не так.
Отец замолкает, откидывается на кресле и устало потирает лицо.
– Не вздумай ехать к этому сукину сыну, – требует отец. – Он неспроста отправил розы на твое тридцатилетие. Это угроза. Прямая угроза для меня и тебя. Он мне тобой угрожает, представляешь? Вот тварь.
