– И?
– Там трупы, Свет, – тяжкий вздох. – Двое за последние три дня. А, главное, что выглядит все, как несчастный случай.
– Ты же еще не доехал.
– Да, но первый сорвался со стены и получил черепно-мозговую, как говорит судмед, никаких насильственных действий. А этого нашли в петле.
– Думаешь, обоим помогли?
– Думаю, что в таком странном месте два тела за короткое время, как минимум, подозрительно. А ты нет?
Признаться, нет, я не видела ничего особенного, зная изнанку жизни. Но в голосе друга слышался еще не страх, но что-то очень близкое.
– Тош, я же не экстрасенс, а писатель, – в сотый раз «напомнила» на всякий случай.
– То есть тебе не интересно?
– Почему, интересно, – взгрустнулось по пицце, которая уже «звонила» в домофон. – Оформи пропуск.
– Да там без него можно. Точку скинуть?
– Зачем? Я знаю, где он находится.
Пока собиралась, в душу снова закралось неясное ощущение…тревоги? Предчувствие какое-то неприятное, зудит дурацкой мушкой, а поймать, чтобы разглядеть конкретно, не получается. Я привыкла верить чутью, поэтому взяла с собой несколько защитных амулетов. На вид – простая бижутерия из неизвестного камня, на деле – вещи, которые в некоторых ситуациях способны спасти жизнь.
Ехать пришлось долго. Кажется, вся Москва решила свалить подальше от гомона машин и людей, и пробки показывали стойкие девять баллов. Боюсь, что, пока доеду, дело раскроют. От скуки начала смотреть по сторонам. Между рядами ходила девочка. Будь у меня нервы чуть послабее, вывернуло бы наизнанку. Ребенок – явно жертва ДТП.
– Детка, как же так, – прошептала чуть слышно, но призраку этого хватило, и спустя мгновение она оказалась на переднем пассажирском.
– Привет, – улыбнулась…бы девочка, если бы могла. – Ты меня видишь?
– Да. Ты давно здесь?
– Не знаю. Вроде не очень, но мама уже старая.
Ребенок помолчал, рассматривая игрушку на приборной панели.
– Я могу тебе помочь, – нарушила тишину первой, медленно продвигаясь в плотном потоке.
– А как?
– Расскажи мне о себе.
– Просто рассказать?
– Да. Как тебя зовут?
– Вита.
– Тебе сколько лет?
– Девять.
Малышка оказалась говорливой и не стеснительной. Стараясь не смотреть в ее сторону и незаметно, как умею, смахивая выступившие слезы, я слушала ее историю. Ничего необычного, просто страшная трагедия двух семей. Той, что лишилась единственного чада, и той, что потеряла мужа и отца, который не выдержал такого груза. Несчастный случай, оборвавший обе жизни.
– Я не видела его, а котенок убегал, – бесхитростный ребенок совсем не по-детски вздохнул. – Если бы я знала, что так получится, ни за что бы не вышла на дорогу. Мама ведь предупреждала. А я не послушалась.
– Тебе было больно?
Ужасно задавать такие вопросы маленькой девочке, но это важно.
– Не знаю. Нет, наверно. Я же быстро бежала. А дядя быстро ехал.
– Откуда ты знаешь, что дядя потом умер?
– Мама рассказала.
– Ты к ней приходила?
– Я не могу. Она сама сюда приходит часто. Вот, как-то сказала. Только я не знаю, где он, мы с ним больше не виделись.
Скорость стала увеличиваться и, опасаясь, что Вита может исчезнуть, удалившись далеко от места гибели, к которому, видимо, привязана, попросила:
– Скажи мне все, что бы ты хотела передать родителям.
– Пусть Гоша перестанет.
– Что? О чем ты?
Но сидение оказалось пустым.
Оставшуюся дорогу проехала в задумчивости. Кажется, я нашла себе работу ближе, чем планировала. Мне-то думалось, что недлинный рассказ девочки встанет в последний сборник, есть и такая возможность, но слова про некоего Гошу заставили передумать. Значит, нужно найти мать, раз она жива, и выяснить, что творит этот Гоша. И заставить его остановиться.
