– Где там? – не поняла Софья.
– Там, где Новикову нашли вчера. Ладно, давай сначала к девушке, которую на берегу обнаружили, а потом ко второй, – Егор остановился возле выкрашенных белой краской дверей, где красными буквами значилось слово «Реанимация» и обернулся на идущего по коридору доктора. – Здравствуйте. К вам вчера девушку доставили вертолётом, я вечером приходил, но мне сказали, что она была без сознания.
– Да-да. Как раз к ней иду, Кирилл Борисович, я её лечащий.
– Егор Николаевич, – Малинин по привычке хотел произнести «следователь по особо важным», но осёкся, – расследую это дело. Хотел бы с ней поговорить, – предъявляя корочки, проговорил он.
– Боюсь, это пока не совсем возможно, – сложив кончики пальцев на руках и перекатываясь стопами с пятки на носок и обратно, ответил врач. – Она в шоковом состоянии, у нас нет хорошей психиатрии, чтобы размотать её состояние правильными препаратами, но я сейчас связался с коллегами, они попробуют по анализам и видеофиксации ей помочь.
– Повреждения какие у неё? – тяжело вздохнув, спросил Малинин.
– Может быть, я вам заключение дам? – вяло отозвался доктор. – Дел завал, ещё по второй барышне отписываться, которую в старом крыле нашли.
– А что с ней? – замер Малинин на месте.
– Так умерла к утру ближе, – доктор посмотрел на часы. – Часов в пять.
– Мне почему никто не сообщил? – процедил сквозь зубы Малинин.
– Это уж точно не ко мне, я не знаю. Это к начальству.
– Сейчас она где?
– В морге больницы, – доктор подошёл к окну и показал на небольшое здание, примостившееся неподалёку. – Это там.
– Да знаю я, – раздражённо махнул рукой Егор и зашагал прочь, набирая номер телефона. – Да, это Малинин. Что у нас с криминалистом? Нет, придётся поторопиться, потому что теперь у нас есть, как вы выражаетесь, полноценная жертва. Девушка, которую там вчера обнаружили, умерла! – гаркнул он и отключился.
– Егор, успокойся, – Соня попыталась взять Малинина за руку, но он лишь раздражённо выдернул ладонь и пошёл прочь.
Соня остановилась в нерешительности, потом посмотрела на часы, прикинула, что идти на последнюю процедуру ещё рановато, а к Малинину сейчас лучше не соваться, и, выйдя из здания наружу, удачно поймала такси, отъезжающее с парковки.
Егор, внутренне пыхтя негодованием, больше похожим на гнев, оторвал от косяка разбухшую от влаги дверь и, ввалившись в душное помещение со стойким специфическим запахом, прошёл по коридору, заглядывая во все двери.
– О! Соскучился, что ли? – пробасила Надежда, отрывая взгляд от трупа девушки, над которым стояла, уперев руки в железный край стола. – Ну здесь, прям скажем, не очень уютное место, – хохотнула женщина.
– Не смешно, – отрезал Малинин. – Когда сможете установиться причину смерти?
– Я, касатик, умею работать, только в приятной и располагающей атмосфере, – щёлкнула языком женщина. – А ты, если потерялся, не на плацу и орать здесь на меня не нужно.
– Извините, – расстроенно проговорил Егор. – Нервы ни к чёрту.
– Пойдём, чаю с коньяком шваркнем и потолкуем, – миролюбиво заметила Надежда. – А с ней я попозже закончу.
– Мне бы побыстрее.
– Понимаю, Егор. Я бы и сама хотела, но, всегда есть но, – закрывая двери в прозекторскую, сказала судмедэксперт и показала направление к комнате отдыха. – Здесь не то что оборудования, здесь вообще ничего путного нет. Я-то её посмотрю, но могу и пропустить что-нибудь дельное. Поэтому если у тебя, касатик, есть варианты, то думай.
