– То есть помимо Серафимы у тебя ещё четверо подруг?
– Ага, вроде того.
Вера Ивановна не знала, что и думать. То ли радоваться за сына, то ли переживать за него. Компания из пяти девушек и одного парня казалась ей местом если не опасным, то непредсказуемым как минимум. По своему опыту она знала, что её мальчик угодил отнюдь не в цветник. «Хотя если там все такие, как Серафима, то всё в порядке». – утешила себя женщина. Мечтать не вредно!
– А вы где-то собираетесь или так по городу гуляете? – спросила она.
– Есть у нас место для посиделок, – начал пояснять Клим. – В торговом центре у нас…
Настал черёд Серафимы хвататься за сердце. Она уже укорила себя за то, что едва не сболтнула лишнего, а в настоящий момент недопустимую информацию как на духу собирается изложить товарищ по тайному обществу. О находящейся в торговом центре обители никто знать не должен.
Девушка решила проблему по-своему. Она громко и непритворно чихнула. Чихание получилось настолько натуральным и сильным, что Серафима резко наклонилась вперёд и со всей силы приложилась лбом об столик. Одновременно с ударом лобной кости о деревянную поверхность раздался звон чашек и ложек, подпрыгнувших в воздух. К счастью, ни одна из столовых принадлежностей на пол не упала.
– Будь здорова, – произнесла Вера Ивановна, для которой столь эффектный чих стал настоящим откровением.
– Не хворай, – Клим участливо похлопал Серафиму по спине.
Черновласка оторвала от столика голову, потёрла ладонью ушибленную её часть и, шмыгнув носом, сказала:
– Спасибо.
– Ты не заболела? – спросила Вера Ивановна. – Не иначе от Клима подхватила.
– Я здоров вообще-то! – запротестовал парень.
– Нет-нет, всё со мной хорошо, – заверила Серафима. – Просто в носу что-то защекотало.
К своему неудовольствию Клим подумал, что они с Тильдой стали охочи до разговоров, которые взрослые могут не так понять. Он почти проболтался про штаб-квартиру тайного общества, которая располагалась в одном из павильонов торгового центра. Она минутой ранее готова была выдать само существование «Тайного общества по борьбе с ненормальностью». Самое время закругляться с откровениями. И начинать учиться держать язык за зубами.
Но Вера Ивановна на память пока не жаловалась и оборванную нить разговора крепко держала в руках.
– Почему вы собираетесь в торговом центре? – спросила она. – Других мест не нашлось, что ли?
У Клима уже был заранее заготовлен ответ, благодаря недавней заминке.
– У нас там просто точка сбора, – сказал он.
– Да-да, – согласно закивала Серафима.
– Мы встречаемся там потому…
– Потому что это место равноудалено ото всех нас.
– Мне идти до центра пятнадцать минут.
– И мне тоже.
«Говорят, как по написанному, – подумала Вера Ивановна. – И явно что-то стараются скрыть. Нутром чую». Но, будучи дамой благоразумной, она не стала выпытывать подробности, так как считала, что у её сына должна быть какая-никакая личная жизнь. До тех пор, пока она не станет приносить хлопоты, вмешиваться в неё не стоит. Уже вмешалась, но осознание пришло только сейчас!
– Ма, извини, но нам с Серафимой необходимо обсудить кое-что важное.
Клим взял девушку за руку и увёл её в свою комнату.
Чуть позже в гостиную заглянул Александр Николаевич и, вопросительно взглянув на супругу, поинтересовался:
– Ну, как она?
– Хорошая девочка, – ответила Вера Ивановна. – Немного недотёпа, но не больше, чем наш охламон.
