Муромцева тихо ойкнула, прикрыв рот ладонью.
Зотов строго оглянулся на нас.
– Ждите здесь.
Прислушался, потом осторожно потянул дверь на себя и вошел в квартиру. Через минуту из квартиры раздался его голос:
– Очень любопытно. Идите сюда, Александр Васильевич!
Муромцева вошла в квартиру вместе со мной и через мое плечо заглянула в единственную небольшую комнатушку.
– Ой! – растерянно произнесла она. – А почему он голый? Что с ним?
Спиридон Ковшин абсолютно без одежды ничком лежал на полу. Внешне он полностью соответствовал описанию господина Кастеллани. На пятках артиста засохла грязь.
Ящики комода были вывернуты. На полу вокруг Спиридона валялись стеклянные пузырьки – похожие на тот, что лежал в сумочке Муромцевой. Все они были пустыми.
– Сердце бьется, – сказал Зотов, послушав пульс Ковшина. – Я уже вызвал дежурных целителей.
Он поднял с пола один пузырек и показал его мне. Я заметил внутри пузырька остатки жидкости. Жидкость была не зеркальной, а прозрачной. Я недоуменно нахмурился и показал пузырек Муромцевой.
– Взгляните, Екатерина! Это ведь не Зеркальное зелье, о котором вы мне рассказывали?
Муромцева удивленно повертела флакон в руках.
– Нет. Это зелье превращения. Видите символ на этикетке?
Она показала мне значок, похожий на коническую спираль.
– Таким знаком метят зелья превращения. Но зачем…
– Давайте вернемся к этому разговору через пару минут, – решил я. – Сейчас нужно позаботиться о вашем друге.
И взглянул на Зотова:
– Предлагаю отвезти Ковшина в наш госпиталь.
Зотов согласно кивнул:
– В госпиталь Воронцовых? Хотите и дальше разбираться с этим делом?
– Если вы не против.
– Наоборот, буду очень рад. При условии, что мы с вами будем сотрудничать.
– Непременно, – согласился я.
И, не откладывая, послал зов целителю Макарову, который служил в госпитале Воронцовых.
– Антон Григорьевич, добрый день! Это Александр Воронцов. Мне необходимо поместить в госпиталь одного артиста. По всем признакам, он злоупотребил зельями превращения, и сейчас без сознания.
– Он в своем облике? – деловито спросил Макаров.
– Да, свидетельница его опознала.
– Говорите адрес, Александр Васильевич. Я пришлю наш мобиль и санитаров.
– Не нужно. Полиция уже вызвала дежурный мобиль. Я скажу санитарам, чтобы сразу везли его к вам.
– Хорошо. Тогда я подготовлю палату.
– Пожалуйста, сообщите мне сразу, как он придет в себя. Мне нужно с ним поговорить.
– Непременно, Александр Васильевич, – пообещал Макаров.
– Вы читали утренние газеты? – уточнил я.
– Да, дежурство выдалось спокойным. Вы намекаете, что этот артист как-то связан с чудовищем, которое видели возле Старого Театра?
В голосе Макарова проснулось любопытство.
– Именно так, Антон Григорьевич. Так что поместите артиста в отдельную палату, и позаботьтесь о том, чтобы он не смог сбежать. Его зовут Спиридон Ковшин.
– Сделаю все, как вы говорите, – пообещал Макаров.
Все время, пока я говорил с целителем, Екатерина Муромцева смотрела на меня.
– Скажите, со Спирей все будет в порядке? – спросила она, едва я закончил разговор.
– Надеюсь, – ответил я.
– А мне можно поехать с ним?
– В госпиталь? – задумался я. – Не стоит, сейчас вас просто не пустят к нему в палату. Но как только его можно будет навестить, я сразу же вам сообщу.
– Он выпил так много зелий превращения, – удивленно сказала Муромцева. – Зачем? И почему он тогда ни в кого не превратился? Может, зелье не сработало?
